Протяни руку. Часть 1

Кондюрина Маргарита Анатольевна

Члены команды тоже поглядывали на него без привычной насмешки. Наверняка на них произвела впечатление его решительная защита пленных. Линнар сделал вывод, что он должен не бояться стоять на своем и проявлять упрямство, которое дартагцы воспримут как демонстрацию силы духа.

Хорошо, что Бардис не знает, от каких кошмаров он несколько ночей подряд просыпался с криком. Линнар говорил ей, что ему снится давний шторм. Это была почти правда. Кроме холодных волн моря, утаскивающих его на глубину, ему снились безжалостные глаза

цвета индиго. И стальные пальцы, сжимающие горло. Синий цвет был чудовищно прекрасен...

'Бурерожденного' встречала веселая толпа. Матросы высыпали на причал в объятия жен, сестер и матерей. Они хвастались победами и добычей. Линнар заметил, как Толан размахивал золотым слитком и приглашал всех выпить браги за его счет. Обычные люди или грязные пираты? Линнар уже не мог понять.

Он спустился по трапу следом за Бардис и Гарнсом. На берегу их ждал слуга из замка с тремя лошадьми.

– Ну, поехали, покажем Нъёдис, что ты жив-здоров и не покалечен, - с усмешкой произнесла Бардис.

Уже привычным для Линнара жестом она хлопнула его по голове и растрепала непокорные кудряшки.

Они расселись по седлам и тронулись к замку. Люди на улицах кланялись Бардис, некоторые протягивали руки, и она благословляла их, пожимая ладони. Но в целом горожане вели себя гораздо спокойнее хоралитов, когда по столице ехал шумный кортеж Роада, люди бросались под копыта лошадей, рискуя жизнью, чтобы коснуться принца. В этом Дартаг нравился Линнару гораздо больше: все спокойно и без раболепства.

На главной площади Исфира Линнар увидел большую толпу. Люди обступили грубый деревянный помост, кричали и улюлюкали. Когда всадники въехали на площадь, принц услышал глухой стук, а затем стоящий на помосте человек поднял вверх что-то круглое. Толпа довольно взревела. Линнар пригляделся и похолодел: человек держал за волосы отрубленную голову.

На помосте за спиной палача стояли еще шестеро приговоренных с кандалами на руках: четверо мужчин и две женщины. Безголовое тело уже оттаскивали к телеге возле помоста, а к палачу толкали следующего смертника.

Линнар быстро отвернулся.

– О, казнь, - скучающим тоном заметила Бардис.

Принц сглотнул горечь во рту

– И часто у вас казнят так много людей? У нас обычно массовые казни случаются только во время крестьянских бунтов, - он говорил с трудом, вспомнив последнее восстание: тогда вдоль дороги на столицу выстроились виселицы.

– А что же вы делайте с остальными преступниками?
– спросил Гарнс, тоном, каким ведут светскую беседу.

– Отправляем на работы, в каменоломни, на строительство или еще куда, - ответил Линнар и мысленно скривился. Он слышал, есть еще один способ избавиться от преступников: продать в рабство в Галад-Задор. Но он надеялся, что это лишь глупые слухи, ведь официально хоралитский закон воспрещал рабовладение.

– На работы, - протянула Бардис.
–

И кормите их за счет казны? Как только Хоралия еще не разорилась? Хотя у вас столько пахотных земель, не удивительно, что вы можете себе позволить оставлять в живых даже всякие отбросы. Но у нас нет такой роскоши - поэтому все преступники умирают. К тому же, это хороший пример для других: если собрался преступить закон - умрешь, без поблажек.

– Убивать совершенно всех преступников?
– с ужасом спросил Линнар.
– Даже за украденное на рынке яблоко?

Бардис улыбнулась набившей ему оскомину улыбочкой 'ага, бойся, мягкотелый хоралит'.

– Да, и за яблоко тоже.

Принц заставил себя взглянуть в сторону помоста: пока они разговаривали, приговоренных к смерти осталось всего четверо.

Линнар уже один раз обжегся, понимал, что делает глупость, но не мог удержаться и просто проехать мимо. К тому же в голове неотвязно билась мысль, что чем чаще он будет проявлять характер, тем лучше.

Он натянул поводья.

– Бардис, можно узнать, за что осуждены эти люди?

Она тоже остановила лошадь и кивнула Гарнсу.

– Съезди, спроси, что там.

Гарнс направил коня на толпу, крича людям посторониться. Палач, уже потянувшийся к следующей жертве, замешкался. Линнар напряженно наблюдал, как Гарнс разговаривает со служителем смерти, затем едет назад.

– Один карманник, - сообщил он.
– Другой продавал больных лошадей, выдавая их за галад-задорских рысаков, третий грабил по ночам прохожих. Женщина - торговала фальшивыми амулетами и якобы предсказывала судьбу. Но палач говорит, она действительно колдунья и убила одного стражника, когда ее пытались поймать.

При упоминании магии Бардис грозно свела брови.

– Нельзя так использовать дар Иса, - процедила она.
– Нужно заменить девке казнь на четвертование. Чтоб неповадно было.

'Ох, я сделал только хуже!'

– Но ведь их преступления не так страшны, - осторожно, словно идя по тонкому льду, начал Линнар.

Брат и сестра уставились на него: Бардис настороженно, Гарнс - непонимающе. Под их взглядами принц почувствовал себя неуютно, но не отступил.

– Как насчет того, чтобы попробовать хоралитские наказания?
– предложил он.
– Можно отправить их, например, рубить лес или помочь в какой-нибудь стройке.

– И чтобы они там жрали бесплатно, - бухнула Бардис.

– Я же не предлагаю кормить их мясом с королевского стола, - зачастил Линнар.
– Будем давать им самую скромную пищу. Зато сколько будет пользы от их труда, за который казна будет отдавать только немного хлеба и какую-нибудь кашу. Попробуй, Бардис, и ты поймешь, как это выгодно!

Гарнс озадаченно почесал затылок. Бардис задумчиво прищурилась, на губах у нее появилась странная улыбка, от которой по спине Линнара пробежал холодок.