Провалившийся в прошлое

Абердин Александр М.

Хотя Митяй не завершил строительства дома – отделочные работы вести и вести, – он уже сейчас им очень гордился. Это было его первое монументальное творение, и он построил его мало того что один, так ещё и в рекордно короткие сроки – менее чем за год. Да, домину он себе отгрохал громадную, а потому чувствовал себя в своём собственном доме всё-таки несколько неуютно и потому часто задавался такими вопросами: «Митяй, оно тебе было надо? На фига такие масштабы? Кого ты этим хочешь удивить или поразить? Ведь здесь же нет никого, кто сможет оценить твои труды по достоинству!» И после минутного колебания отвечал сам себе такими словами: «Нет, старичок, только так и не иначе! Если уж что-то делать, то на совесть, чтобы не было противно от того, что тут недоделано, а тут и вовсе косячина получилась. Я же всё это для себя делаю, мне и оценивать качество сделанного. Самого же себя не обманешь. Это тебе

не шабашку на скорую руку слепить, когда на их умишку и этого будет лишку. Тут нужно делать всё качественно и на совесть». От таких размышлений и разговором с самим собой, а гораздо чаще с Крафтом, всегда находившимся рядом, Митяю становилось легче на душе, и он уже не помышлял о том, чтобы пойти и где-нибудь удавиться с тоски. Так что созидание стало для него практически единственным смыслом жизни.

Пока доисторический Робинзон без Пятницы, но с лохматым другом строил дом, он не забывал то и дело оглядываться и довольно часто рассматривал окрестности в бинокль, поскольку полагал, что строительство и огни, горящие по ночам, должны привлечь внимание людей. Увы, пока что этого не происходило. Хотя, с другой стороны, людей ведь в каменном веке на Земле жило очень мало, и они были рассеяны по огромным пространствам планеты. Это была ещё одна причина, по которой он так и не сел до сих пор в Шишигу и не отправился на поиски людей. На это могли уйти годы, и ещё не факт, что удача улыбнётся ему.

Разыскать людей быстро Митяй смог бы только с воздуха, но на строительство автожира у него точно никогда не хватит духу. Его просто не из чего было строить, ведь помимо лёгкого мотора большой мощности требовались лёгкие авиационные материалы. В первую очередь дюралюминий, а его взять было и негде, хотя алюминия под ногами валялось очень много в виде самой обыкновенной глины, а это уже электрометаллургия. Увы, но его потолком была самая примитивная, китайского образца, домна для выплавки чугуна, а также простой мартен для того, чтобы выжигать из чугуна лишний углерод, но и для этого требовалась очень мощная воздуходувная машина, и запасным движком от Шишиги здесь точно не обойдёшься, да тот и не сможет работать несколько суток в таком адском режиме.

Поэтому Митяй пока что занимался рыбной ловлей, солил икру на зиму и мало-помалу обдумывал, как бы ему половчее извернуться и без лишних хлопот построить домну. Выходило так, что без хлопот было точно не обойтись, ведь помимо домны нужно иметь модельный цех, хотя это и пустяки, мощные огнеупоры на футеровку, огнеупорные формы для литья чугуна и стали, механический цех для обработки отливок, кузницу, печи для отжига чугуна и ещё много чего другого. Тем не менее он не отчаивался, когда начинал представлять, сколько проблем из-за этого появится.

Решать проблемы сделалось для него делом привычным и в известной степени обыденным. Он только тем и занимался, что решал их ежедневно с раннего утра и до полуночи. Для Митяя было куда удивительнее, если бы все проблемы исчезли разом, но для этого ему нужно было либо застрелиться, либо повеситься, а он не желал делать ни того, ни другого. Зато рыбная ловля его здорово успокаивала, и он с азартом выуживал из реки одну здоровенную рыбу за другой и время от времени клал спиннинг на траву для того, чтобы вспороть лососям и форели брюхо, вынуть икру или попросту выпотрошить, отрубить головы и свезти очередную партию рыбы в ледник.

Глава 4

Митяй осваивает профессию металлурга

Проведя неделю у реки, Митяй здорово отдохнул, но самое главное, наконец полностью свыкся с мыслью, что берег реки и здоровенный, сверкающий на солнце кирпичный дом за его спиной, окружённый трёхметровой тёмно-коричневой стеной, – это уже навсегда и никакой другой жизни у него теперь не будет. Поняв это, он вдруг удивился, что не испытывает никакой грусти. Да, он царь Кавказа, да что там Кавказа, всего мира, хотя о его существовании никто из подданных даже не подозревает, и это неоспоримый факт, а потому горевать ему незачем. Нет, местные хлопцы, возможно, видели с горогни на Нефтяной реке и даже разглядели его дом, он ведь очень ярко выделяется на фоне зелени, но вряд ли они догадываются о том, кто он такой. К ним он уже относился как к своим детям и даже знал, что ему нужно будет делать через какое-то время – строить большой город и учить их всему тому, что знает сам. Не всех, конечно, а тех, кто согласится принять над собой его власть, и не сразу, а только после того, как вырастут его собственные дети, сыновья и дочери, а их он должен оставить после себя очень много и воспитать так, чтобы они никогда не враждовали между собой. Даже после его смерти.

Когда-то очень давно Митяй прочитал фантастический рассказ про путешественников

во времени, и в нём один из хрононавтов случайно раздавил бабочку во времена динозавров, из-за чего вроде бы наступили чудовищные последствия. Этот рассказ глубоко запал ему в душу, хотя и не слишком запомнился, но сейчас он плевать хотел на то, что своими действиями погубит будущую цивилизацию. Раз уж Господа Бога так раскорячило, что тот позволил ему оказаться в каменном веке, то пусть пеняет на себя. Все свои знания Митяй передаст людям этой эпохи, какими бы они ни были, пусть даже полными уродами, и сделает всё, чтобы сберечь природу этого мира и не допустить вражды между людьми. Поэтому первое, что он станет делать, – это начнёт учить их животноводству и хлебопашеству. Картошки он выкопал до хренища, полподвала завалил. Клубней топинамбура тоже выросло до черта, но так он на том же месте, а Митяй посадил его грамотно, валками, снова даст офигительный урожай. Всю зелёнку он уже скосил, порубил и заложил на силос, так что зимой и весной обязательно скормит любую половину кабанам в обмен на поросят, а остальным станет кормить полосатых хрюшек, чтобы потом не охотится на них бездумно, а выращивать, как домашнюю скотину.

Точно так же он собирался приручить коров, причём сделать так, чтобы те не паслись на лугах, а жили в замкнутом пространстве, имели возможность гулять на свежем воздухе, но полностью зависели от человека. Вряд ли они будут давать много молока, но ведь корова – это не человек, её к быку можно подводить уже в возрасте двух лет, а потом всё будет зависеть только от селекционной работы со стадом.

Самыми необходимыми для него в настоящее время являлись мальчики и девочки в возрасте не старше четырёх-пяти лет, а также молодые девушки лет шестнадцати-семнадцати, которых он сможет влюбить в себя до беспамятства и заставить подружиться. Митяй даже решил, что больше четырнадцати жен заводить не стоит, не успеет полюбить хотя бы пару раз в месяц каждую, но лучше всё же остановиться на семи-восьми плюс иметь каждые два месяца новую наложницу, чтобы потом выдать её замуж, а для этого ему нужно срочно наладить выплавку железа. На железные топоры, ножи и наконечники для копий он сможет выменять у местного населения сколько угодно девушек, ну а то, что они окажутся не так умны, как хотелось бы, так и чёрт с этим. Дурь из них он в любом случае выбить сможет. Навыки есть, и немалые. У него во взводе такие ухари служили, что после них кто угодно паинькой покажется, даже конченая дура.

Да, теперь все его мысли были только о железе, чугуне и стали. Гематита в галечнике хватало, он даже нашёл в нём несколько кусков самородной меди общим весом в три пуда, а выше по течению его могло быть и больше. Такие горные реки, как Пшеха, текущие на протяжении многих десятков километров, были самыми лучшими добытчиками полезных ископаемых, а поскольку в Пшеху впадали ещё и реки Цица, Пшехаха, Гагупс и Хахопсе, берущие начало из-под мощного ледника, то в ближайших галечниках были собраны рудные материалы, принесённые туда во время весенних и летних паводков с очень большой территории, а Северный Кавказ весьма богат полезными ископаемыми. Ну а поскольку ему требовалась руда не в огромных объёмах, то даже того галечника, который лежал всего в шести километрах от Южных ворот, ему уже вполне могло хватить, хотя тот и имел в длину всего каких-то семьсот метров, а в ширину от двадцати до пятидесяти. Так что самое время, пока ещё тепло, начать строить маленький металлургический завод.

Сухой липы у него осталось ещё много, и поскольку течение Пшехи, которую он решил переименовать в Марию, в честь своей матери, было быстрым, река ведь горная, то он решил построить металлургический заводик в километре от забора, на высоком холме, чтобы его не смыло паводком. Заодно и поближе к галечнику. Благо там как раз имелся вполне подходящих размеров холм, причём совсем неподалёку от Марии, что и требовалось. Главное же заключалось в том, что холм этот только сверху был зелёным. Под слоем плодородного грунта толщиной всего в метр с хвостиком находились изверженные, плотные лавовые породы, и потому в том месте образовалась широкая, около километра, излучина с высоким берегом, да и глубина реки позволяла установить там мощное водяное колесо. Именно с его строительства Митяй и начал работы, благо строевой лес находился всего в паре сотен шагов. Жаль только, что каменного угля он нигде не нашёл, но зато у него было много жидкого топлива, и он наконец сумел изготовить такую форсунку, которая отлично работала на сырой нефти, отстоявшейся в течение всего каких-то двух суток. Если оснастить её воздушным наддувом, то расход берёзового угля окажется минимальным, а значит, и в чугуне будет меньше углерода, но в любом случае ему придётся изготовить ещё и простейшую мартеновскую печь.