Проведи меня через туман. Летопись первая: Велесовы святки
Шрифт:
— Его-то папочка отмажет, а вот кому-то здоровье уже будет не вернуть…
Тут терпение Мирославы кончилось. Скинув с плеча тяжелую сумку, она кинулась на обидчицу своего товарища. Схватив ее за длинные волосы, потянула на себя. Та, не ожидав, громко завизжала и попыталась оттолкнуть яриловку, но не тут то было. Общаясь все детство с мальчишками, Мирослава не раз участвовала в уличных драках и, уж тем более, она никогда не давала обвинять ее друзей при всех.
Почувствовав, что ногти Софии впились в ее щеку, она резко оттолкнула девочку и тут же левой рукой залепила той пощечину.
— Тварь! — визжала она. С ее губы текла кровь, видимо, удар пришелся перстнем именно в это место.
— Никогда не позволю говорить плохо о моих друзьях!
— Психованная! Видишь, Яромир, она тебе не ровня, простачка, никаких манер!
Яромир, оказывается, это он держал Мирославу и выглядел очень больным, в ответ на обвинения просто покачал головой. Он, в отличие от остальных, прекрасно понимал, что здесь произошло, хоть и успел только к концу представления. Софию юноша знал уже давно.
— Прекрати, Мирская, не позорься еще больше, — холодно процедил яриловец. Мирослава яростно вырывалась из его хватки, но он был не только выше нее, но и сильней.
Намного, раз спокойно удерживал на весу подругу.
— Со мной дружить тебе нельзя, а с ней можно, так, получается?! — переходила на крик хорсовка, также сдерживаемая одногруппником. Старосты появились, словно из ниоткуда, не давая возможности рассудительно ответить старой знакомой.
— Расходимся! — громко кричал раскрасневшийся Илья Ярославцев. Он, скорее всего, бежал, потому что дышал очень часто и прерывисто. — Слав, разгоняй своих, а участников драки к заведующим, — обратился он к высокорослому старосте хорса. Тот выглядел недовольным, но ничуть не удивился произошедшему.
Такие стычки с яриловцами были практически обычным делом. Однако чаще это происходило в темных коридорах, где дрались тихо и по делу, а не прям перед началом урока средь бела дня.
Ярославцев повернулся к Яромиру и, оглядев его пленницу, просто указал в сторону выхода в другой коридор.
Мирослава не могла унять адреналин, а злость не утихала. Она была рада видеть Полоцкого, однако было неловко, что она влезла в драку именно из-за него. Он шел рядом и выглядел так, будто который день болел гриппом, а его кости все еще ломило от болезни.
Слова Софии не укладывались у нее голове.
Уже второй раз за пару недель Мирослава подходила к кабинету заведующей. Кажется, это уже стало превращаться в плохую традицию. За драку ей точно грозит отчисление. И не важны мотивы. Илья пропустил их внутрь, а сам заходить в кабинет не стал. Около стола Ирины Александровны Поднебесной стоял и заведующий общиной хорса. Мужчина лет сорока стоял, сложив руки на груди. Он чуть покачивался, перекатываясь с пятки на носок. Его темные волосы были аккуратно зачесаны по боковому пробору. Черты
— Не кажется ли вам, моя дорогая Ирина Александровна, что ваши ученики слишком
часто нападают на моих? В этом году прямо рекорд поставили, на дворе двенадцатое сентября.
Поднебесная кинула строгий взгляд на мужчину.
— Давайте не будем пороть горячку, Георгий Владленович. Разберемся, а потом будем ставить рекорды.
Она повернулась к ученикам, поправляя синий платок на плечах.
— Что произошло?
Ученики молчали. Григорий Владленович довольно хмыкнул. Казалось, ему эта ситуация доставляла удовольствие.
— Причина драки?
В дверь громко постучали, и Ирина Александровна махнула рукой, открыв ее. В кабинет прошла хмурая девушка, ступая по каменному полу вальяжной, но очень тихой, как у кошки, походкой, хоть на ногах и были надеты тяжелые сапоги по типу тех, что носили школьники. Все ее лицо было испещрено шрамами, а один из самых крупных проходил по левой щеке и даже чуть задевал веко.
— Не успела я приехать, а мои уже в кабинете заведующего общиной, хоть что-то в этом мире неизменно! — она весело заулыбалась.
Мирослава посмотрела на Яромира, обменявшись с ним непонимающими взглядами. Архаров тем временем скривился, будто вместе с классруком яриловцев в кабинет влетел неприятный запах.
— Рогнеда Юлиевна, очень хорошо, что вы уже вернулись! — Ирина Александровна доброжелательно кивнула ей, а потом повернулась к яриловцам. — Это ваша классная руководительница — Пень-Колода Рогнеда Юлиевна, прошу любить и жаловать!
Черноволосая девушка с высоким конским хвостом, одетая в узкие джинсы, высокие сапоги и кожаный длинный ферязь, коротко кивнула всем присутствующим. Кажется, преподавательницу не очень расстраивало то, что ее новые подопечные снова что-то натворили.
— Предлагаю продолжить. Яриловцы опять устроили средь бела дня мордобой! — вставил слово Георгий Владленович, прищурившись. Рогнеда фамильярно села на край стола заведующей и посмотрела тяжелым взглядом на школьников. Но она не скрывала явного восторга от того, что видела.
— Грех не колотить ваших хорсовцев, когда они не следят за языком! — девушка покопалась пальцами, сплошь разрисованными какими-то знаками, во внутреннем кармане ферязя, и вытащила какую-то коричневую палочку. Откусила и начала ее смачно жевать. Сера, как догадалась Мирослава. Ее бабушка жевала такую же, предпочитая ее современным фруктовым жвачкам.
— Я бы вас попросил! — взвился заведующий хорса, услышав последнюю реплику. — Лучше б вы занимались воспитанием своих подопечных, а не шлялись где попало!
Рогнеда Юлиевна не двинулась с места, а лишь продолжала щуриться, наблюдая пронзительными светло-голубыми глазами с черным ободком вокруг радужки за учениками.
— Да-да! Ближе к делу! — она повернулась к ребятам, смотря именно на Мирославу, обалдевшую от нетипичности поведения их учителя. — Из-за чего сцепились?
Школьники молчали. Ирина Александровна же только наблюдала, стоя около своего стола.