Провидица
Шрифт:
Глава 10
Рассвет только, только начинал заниматься над макушками деревьев. Было сыро и довольно таки прохладно. Серое небо с тяжелыми тучами вторило моему настроению. Я уже хотела есть. В оконце столовой горел яркий свет, маня своим теплом и запахом приготовленной пищи. Я печально (можно сказать со слезами на глазах), как побитый пес, смотрела на единственно яркое пятно оконного проема.
«Там, наверное, сейчас теплее и не так промозгло... Хочу туда»!
Грем стоял рядом, и весело мне подмигнул, когда я страдальчески оторвала взгляд от окна. Конечно, я показала ему
– Дед!? А как ты себе представляешь, мы вдвоем все это потащим. Тут только свечей необходимо купить пол мешка. Я не говорю уже про всякие крупы. И многое другое. У нас столько рук нет.
Дед немного помолчал, а затем развернулся, чтобы уйти обратно в дом.
– Ты права Риса, - не стал отпираться он, - я позову кого-нибудь вам на подмогу. Это действительно большой список. Когда я его составлял, то не думал, что столько выйдет. Ждите здесь.
Мы с облегчением остались ждать, где было велено. То бишь около ворот. Я сильно озябла и хотела уже зайти в дом, дабы взять свой платок. Эта идея мне показалась самой правильной. Только я сделала несколько шагов в сторону жилой части дома, как нам на встречу вышел Ориен и довольный жизнью (видимо сытый!) поприветствовал нас.
– Я иду с вами. Учитель мне сказал, что вам нужна будет еще одна пара рук. Здорово! Хоть в немного вырваться из монастыря. Риса, чем опять недовольная?
– Всем!
– буркнула я.
– Одному тебе тут весело. А мы, между прочим, голодные.
– Говори за себя, - отозвался Грем, - я спокойно отношусь к лишениям. Вот придем из деревни, там и покушаем. Ничего в этом страшного нет. Не кривись ты так! Тебе вообще должно быть к такому не привыкать.
– Знаю я. Мне все об этом каждый раз твердят. А я, между прочим, живой человек. Голодный и холодный...
– Все хватить. Если мы будем тут так стоять и препираться, то вернемся лишь к вечеру. Нам необходимо все принести сюда до ненастья. Тучи уже слишком низко нависли. Идемте.
Ох, Ориен! Как всегда, был прав. Мы даже спорить не рискнули. Я так и поплелась за ними двумя в хвосте. Подул не сильный ветерок, но этого хватало для того, чтобы я зябко куталась в свой халат. Даже приподняла повыше ворот.
Хорошо, что шли мы не в тягостном молчании. Парни все время травили байки. Кто какие вспомнит. Примерно через час, когда я уже и не надеялась на скорую встречу нас с деревней, мы подошли к довольно-таки большому (по шийенским меркам) поселению.
Стоя на краю лесной опушки, я разглядывала как она «разрослась». Многое из того что я помню, поменялось. Теперь вход в деревню был только через большой деревянный мост, перекинутый через ров. Надо же, я такого не ожидала. С чего вдруг он им понадобился? Слева от последнего домика строился большой забор, который в итоге, после завершения своего строительства, будет ограждать всю деревню. Зачем это все? Неужели есть такая опасность, что это просто необходимо сделать? Простые дома из рубленого дерева и соломенных крыш жались друг к другу, как испуганные лисы. Заборов ни у кого из них не было. Большой колодец (центральное место для сбора местных сплетен) стоял посередине деревни. Он был огромный, с высокой остроконечной крышей,
Сейчас около него стояла дородная женщина, в простом сером платье, и с усердием пыталась набрать воды. Еще два ведра стояли около ее ног и ждали, когда их наполнят. Остальных жителей видно не было. Скорее всего, все были заняты своими ежедневными обязанностями. Только оголтелая ребятня иной раз выбегала из-за угла, какого-нибудь домика и с угуканьем бросалась врассыпную. Мы подошли к мосту и беспрепятственно миновали его. Я ожидала, что к нам выбегут. Хотя бы кто-нибудь!
– Не понимаю, - возмутилась я таким положением дел, - зачем им тогда нужен этот мост? Даже воды во рве нет.
– Так дождей уже несколько месяцев не было. Вот сегодня начнутся, тогда ров и заполнится. А никого нет, потому что забор еще не достроен. Какой смысл охранять вход, если его нет как такового?
– Ориен подал мне руку, помогая не упасть в очередном ухабе.
– Осторожней! Тут сам черт ногу сломит. Они как будто специально роют землю. Чтоб враг не смог подойти без потерь.
И действительно, сразу за мостом начиналась дорога с препятствиями, хоть до ближайшего дома и оставалось пройти всего ничего. Карета тут точно застрянет, а нерасторопный наездник свернет ногу своему коню. Я хоть и шла, глядя себе под ноги, все же не смогла, не споткнутся о маленькую коряжку. Чуть носом не пропахала. Благо Ориен был начеку.
– Ух! Чуть не зашиблась. Спасибо, что помог.
– Всегда, пожалуйста!
– Куда сначала двинемся?
– осведомилась я у парней.
– Может быть к жестянщику? Ведро купим, которое у нас прохудилось.
– Нам без разницы куда идти. Можно и к жестянщику, а можно и на мельницу прямиком податься, - ответил Ориен.
– Тогда пошли, чего время тянуть.
Прошествовав мимо странно косящейся в нашу сторону женщины, уже с полными ведрами, мы направились на другой конец деревни. Довольно-таки широкая дорожка вела на небольшой пригорок, где мы увидели старую высокую мельницу. Ее огромные крылья с натяжным скрежетом вертелись, огибая полный круг. От этого старая постройка качалась в разные стороны. Кое-где, с очередным наклоном мельничьего амбара, были видны бреши между бревен. Мне немного стало не по себе, когда я представила, что нужно еще и во внутрь заходить. Ветер только крепчал. От этого лопасти вращались немного сильнее. Скрип тоже усиливался. По мере того как мы подходили к этому чудовищному сооружению, у меня возникали сильные сомнения в правильности нашего выбора.
«Может ну ее! Позвать кого, пусть нам принесут все что нужно. Местные жители вроде, привыкшие к этой старой мельнице, а вон и пацаненок»!
– рассуждала я, все ближе подходя к мельнице.
Из открытой двери, весь с ног до головы перепачканный мукой (как линялый к зиме заяц), выбежал маленький мальчик. Лет так восемь. Его босые ноги оставляли после себя четкие отпечатки белой муки. Он со всех ног несся в сторону ближайшего леска, опасливо оборачиваясь назад. Мы с парнями переглянулись друг с другом. И чуть погодя поняли, что стряслось. Все из того же амбара вышел чихающий и ругающийся мужик. Как и малой, тот был бел как первый снег. С огромной бороды и пышных усов сыпалась белая пыль. Он тер рукавом глаза, а вездесущая мука все застилала их. И конечно же не переставал бранить пацаненка, на чем свет стоит.