Провидица

Цымбал Людмила

Но пока я не допишу эти руны, нельзя! Порой мне казалось (когда усталость брала свое, и руны выводились мной уже бездумно), что я начинала понимать значение отдельных фраз. Они сами складывались в слова, понятные и простые, будто сливаясь и переплетаясь в определенном порядке. Но когда я начинала сосредотачиваться на этом, то тут же все прекращалось. Руны становились непонятными закорючками, лишь иногда с узнаваемыми значениями. В такие моменты я понимала, что опять засыпаю и действительно шла в постель. Иначе свихнутся недолго.

Седьмые

сутки лил дождь, не прекращая ни на минуту. Это всех вводило в апатию. На улицу не выйдешь без острой нужды, домашнюю птицу не выпустишь. Куры тоже видимо были не в настроении, поэтому яиц почти не было. Если только одно, два в день. Лишь облезлый кочет, несмотря на плохую погоду, не пренебрегал своими ежедневными обязанностями. И как всегда громко будил всех нас. А те редкие паломники, что иной раз захаживали к нам монастырь, сейчас не рисковали высунуться на улицу из своих домов, дабы просветится.

Благо мы успели закупить все необходимое и теперь ни в чем не нуждались. Погода только не пугала наших воинов - учеников. Точнее их никогда неунывающего учителя. Они каждый день выходили на улицу и занимались под дождем. Старый монах сидел под крышей крыльца в позе «речной кувшинки» и наблюдал за своими воспитанниками.

Мне и так было холодно порой, что вечерами приходилось зажигать печи и топить жилую постройку, а они даже не чихнули ни разу. Что значит многолетняя закалка организма...

Свеча прогорела до половины. Я наблюдала, как по ее стенке стекает маленькая «слеза» и, не доходя до низа, застывает. Пламя было таким безмятежным, я опустила голову себе на руки, а чтоб не заснуть стала наблюдать за ним. Спустя несколько секунд, мне показалось, что огонек начал плясать. Не мерцать, а плавно раскачиваться из стороны в сторону, при этом, не сильно отрываясь от фитилька. Я так этому изумилась, что решила проверить, не обманывают ли меня глаза. Поднеся палец к оранжевому огоньку, я дотронулась до него.

И ничего не почувствовала. Мою руку не обожгло, как должно было. Совсем никаких ощущений. Пламя скользило по моему пальцу, как бы облизывая его, резко перескочив с кончика на середину.

«Странно! Разве такое бывает? По-моему, я просто хочу спать. Или опять дух огня решил со мной поиграть».

С некоторых пор я стала к этому относиться более спокойно. И тут до моего слуха донеся странный шелест. Такой смутно знакомый, как будто кто-то тащил по полу не большой мешок, набитый горохом. Я поначалу не хотела отрывать взгляд от зачарованного танца пламени, но шорох стал нарастать, как бы приближаясь ко мне сзади. Что-то насторожило меня, и я обернулась.

Мой крик, переходящий в визг услышали все. И уже через несколько секунд я почувствовала, как меня трясут за плечи. Я открыла глаза, не совсем понимая, что происходит. Надо мной стояла Ами, держа в руках свечу и с беспокойством смотрела на меня, кутаясь в свой халат. Волосы ее были небрежно растрепаны по плечам. Рядом толпились все без исключения

парни и Тия, которая теперь, подавала мне кружку с водой.

Я стала отхлебывать большими глотками и как раз в этот момент вспомнила, от чего собственно закричала. Вскочив с циновки, на которой сидела возле стола, я стала шарить по сторонам.

– Осторожней, тут змея! Гадюка, черная, скользкая, огромная, - крикнула я всем.

Те в непонимании стали оглядываться, но ничего даже отдельно напоминающую змею не находили (тем более таких размеров, каких описывала я).

– Здесь змей нет. Тебе приснилось это, - стала успокаивать меня Ами, обнимая за плечи.
– Ты слишком устала и заснула, прям над столом. Это всего лишь сон. Успокойся!

И вправду, свеча, которая стояла на столе давным-давно уже погасла, хотя я ее не задувала, точно это помню, а огарочек еще был в четыре пальца. То есть сам он не мог погаснуть, от того что свеча закончилась... Или мог!

Я все еще не понимала, куда делась огромная (с мою ногу толщиной) змея. Она ползла ко мне, подбираясь все ближе и ближе. Я уже видела, как два ее острых клыка были выдвинуты вперед. Тело ее напряглось, готовясь к прыжку. Гадина собиралась напасть на меня.

«Это был сон! Всего лишь дурной сон. Но ощущение такое, как будто это было все по - настоящему».

Я взглянула на свои пальцы и испугалась. Один из них, которым я трогала пламя, был весь в копоти. Черные разводы, оставляли четкий след. Я схватила свечу у Ами и стала бегать по комнате, заглядывая во всевозможные уголки и щели. Вот только их самых было не так много. Только если под шкафом. Это единственное место, где могла бы схоронится огромная рептилия. Я указала туда.

– Она там!
– меня только не колотило от страха.

– Ладно, успокойся Риса, сейчас посмотрим. Отдай свечу. Остальные отойдите подальше. Всякое может быть.

Тайк вытащил длинный клинок, с которым не расставался ни на минуту. У меня всегда были подозрения, что он с ним спит в обнимку. Хотя тот и отнекивается: мол, всегда прихватывает его в случае чего, с собой. Теперь же он осторожно подошел к шкафу и медленно наклонился. Я услышала, как Тия нервно вздохнула около меня (ага! значит, переживает за него). А то все отрицает, когда я напрямую спрашивала об этом. Все на учителя ссылалась, что не позволено и все тут. Оно-то конечно так...

Секунды пролетали как часы. Я нервно теребила кончики пояса от халата. Парни напряженно застыли, готовые в случае опасности, быстро среагировать.

– Там ничего нет, - вдруг раздался голос Тайка. Он выпрямился и отошел, позволяя другим парням, убедится в его словах.

– Действительно Риса, тебе это просто приснилось, - подтвердил Данке, - пусто! А больше змее негде спрятаться.

Я почти была уверенна, что мне это не приснилось. Потому что, тогда откуда, на моих руках черная копоть от свечи? Она-то мне не померещилась!