Провинциал. Книга 4
Шрифт:
— Вон отсюда! — эти слова она произнесла вполголоса, но они, словно набатом, ударили по ушам незадачливого ловеласа.
Во все стороны ударили зигзаги электрических разрядов, оставляя на обоях уродливые подпалины, а разбушевавшийся не на шутку ветер разнёс в щепки два стула, ударив их о стену.
Девушка же, явившаяся причиной этого буйства природных сил, с протяжным стоном осела на валяющееся у её ног махровое полотенце и затихла.
Господина Крыницына же просто вынесло из номера Алевтины. Дверной проём он преодолел крайне неудачно, приложившись
Вследствие этого бедняга лишился сознания, и его многострадальная тушка распростёрлась вдоль противоположной от входа в комнату стены коридора. Одежда его была изодрана, и даже слабо тлела кое-где, исходя вонючим дымком.
Хорошо, что обошлось без её открытого возгорания. Но так как незадолго до этого инцидента пострадавший был забрызган шампанским из разбившейся бутыли, возникновения открытого огня удалось избежать.
— Зара, пошла, — привычно скомандовал я, — Эви, приготовиться.
Буквально через две минуты в поле зрения Проньки появилась Зара, перевоплотившаяся в идеальную горничную. Ну, как идеальную… Скажем так, в горничную с идеальной фигурой, всё, как это говорится, было при ней.
Первым делом она склонилась над любителем женских прелестей, продолжавшем пребывать в отключке и лёгкими шлепками загасила тлеющую ткань его одежды.
Убедившись, что бедняга дышит, и жизни его, похоже, ничто не угрожает, она переместилась к Алевтине.
Надо сказать, что девушка тоже была без сознания, а, поскольку она, в добавок ко всему, была полностью обнажена, то от прохладного воздуха уже вся покрылась гусиной кожей.
Зара, хоть и выбрала для себя образ довольно хрупкой девушки, без какого-либо видимого напряжения подхватила на руки Алевтину, и отнесла в спальню, где и уложила под одеяло.
Тем временем, на шум начали подтягиваться постояльцы.
Увидев, что человека три уже с интересом разглядывают расхристанную тушку господина Крыницына, я скомандовал Эви, чтобы она тоже двигалась на место происшествия.
Эви появилась, как мы и условились, со словами: «Я врач».
Первым делом она бегло осмотрела так и не начавшего приходить в себя Павла Лаврентьевича. Убедившись в том, что умирать он не собирается, она обвела взглядом собравшихся:
— Кто-нибудь знает, кто этот человек? — спросила она.
— Это наш главный, — ответил толстяк в массивных роговых очках.
— Экий пижон, — подумал я, — зрение-то скорректировать гораздо дешевле, чем покупать такие винтажные окуляры.
— Хорошо, — деловым тоном продолжила Эви, — тогда я попрошу вас отнести его в номер, чтобы он тут не валялся. Сами справитесь? — и вопросительно посмотрела на толстячка.
Тот, польщённый тем, что такая красивая женщина обратила на него внимание, сконструировал героическую физиономию и решительно приблизился к бессознательному телу.
Попробовал его поднять. Неудачно, так как ни сил, ни сноровки у него для этого не хватало. Он огляделся, рассчитывая, вероятно, на помощь сослуживцев.
К
Эви же проследовала в номер Алевтины, где в дверях спальни маячил силуэт Зары.
Она таки сообразила, что совсем не обязательно запускать народ, толпящийся в коридоре внутрь номера. Пользы от них всё равно никакой не ожидается, а вот помешать они могут изрядно.
Поэтому, переступив порог апартаментов госпожи Забелиной, она аккуратно закрыла за собой дверь.
И после того, как она изнутри провернула ручку старомодного замка, толпа, собравшаяся на шум, была лишена возможности проникнуть в номер.
Теперь Эви подошла к кровати, на которой и возлежала Алевтина.
Мы все видели, что её способности, спавшие до сих пор, активировались под воздействием стресса, вызванного вторжением начальника-эротомана.
То есть, я мог с чувством глубокого внутреннего удовлетворения констатировать, что задуманное мною привело к ожидаемым результатам.
И теперь нам было необходимо с толком это использовать. Теперь нам было необходимо переключить интерес разведочного департамента с защитных полей на возможность развития и использования сверхспособностей.
Эви задержалась возле Алевтины намного дольше, нежели около Крыницына. И вовсе не потому, что она больше беспокоилась о её состоянии здоровья, нежели о состоянии здоровья её начальника.
Как настоящий врач, она посвятила намного больше своего времени и внимания Алевтине именно потому, что её состояние, как раз и требовало безотлагательного и довольно серьёзного вмешательства.
Дело в том, что моей сестрёнке, пробуждение способностей которой произошло при сходных обстоятельствах, здорово повезло в том плане, что её внутренние энергетические каналы практически не пострадали в процессе спонтанного выброса энергии, в результате которого несколько агрессоров получили значительные повреждения.
Тогда Елизавета отделалась только потерей сознания.
Тут же, как потом мне объяснила Эви, дела обстояли не столь радужно.
Вследствие того, что опыт в работе с энергетическими каналами одарённых мы только-только начинали нарабатывать, изменения, произошедшие с внутренними энерговодами Алевтины, показались Эви достаточно тревожными.
Она села на край кровати и, тщательно осмотрев пострадавшую, приступила к лечению.
Я снова увидел, как ладони её окутывает зеленовато-жёлтый ореол волшебного света.
Она минут двадцать сосредоточенно водила своими светящимися руками над телом Алевтины. Мне это напомнило сеанс мануальной терапии, с той лишь разницей, что раньше я не замечал никакого свечения ладоней у мануальных терапевтов.
Наконец Эви поднялась, и позвала Зару, которая дисциплинированно ожидала в соседней комнате.