Провинциал. Книга 8
Шрифт:
— Хе, — мне понравилось то, что я услышал, — то есть, если, предположим, поместье будут штурмовать, мы сможем в самый неожиданный момент отключить там электричество…
— И не только, — самодовольно перебила меня псевдоличность, — мы им и газ отключим, и воду, и всё на свете…
— Это хорошо, — я на секунду представил себе, как имперский канцлер дёргает ручку двери туалета, а дверь ему не подчиняется, — надеюсь, что штурм состоится…
— Чтобы штурм состоялся, тебе надо уже давно быть не тут, — назидательно проворчала Зоэ, — а рядом с Прониным. И всё, что
— Ну да, — согласился я, — пока он согласует свой визит к самодержцу, пока будут разработаны меры, пока силы и средства сосредоточат… Время пройдёт. А у нас всего три дня. И мы, к сожалению, не знаем деталей, то есть когда и кому поручено устранить Императора. Это здорово усложняет наши действия, нам не известно, кем и когда будет нанесён этот обезглавливающий удар, а значит, не сможем к нему полностью подготовиться и эффективно его предотвратить…
— Боня там крутится, — сказала Зоэ, — может будет ещё какая информация, может и узнаем что-нибудь ещё…
— Хотелось бы, — я ощутил, как уходит время, — но, наверное, погостили мы тут, пора и честь знать…
— Да, жучки установлены. Всё, что было необходимо тут сделать, мы сделали, — согласилась со мной псевдоличность.
— Тогда, спасибо этому дому, пойдём к другому, — хмыкнул я, начиная процесс астрального перехода прямо в палату, где приходил в себя после покушения генерал-майор Пронин.
Глава 26
У генерала
— Свят, свят, свят… — эти слова прозвучали сразу, как только я достиг места назначения, то есть материализовался в палате, где лежал Пронин.
И слова эти, как вы понимаете, ему и принадлежали. Он снова пережил лёгкий шок, когда на его глазах из воздуха возник я.
Ну ничего, хе-хе, со временем привыкнет.
Уж больно удобен такой способ преодоления больших расстояний. Время экономится, да и энергетические затраты, по мере того, как я становлюсь сильнее, и мои резервы возрастают, становятся вполне приемлемыми. Так что возьмём его на вооружение в скором времени.
— Как ваше драгоценное здоровье? — участливо поинтересовался я у генерала, который тихо охреневал из-за моего, в высшей степени неожиданного, появления.
— Если бы ты спросил меня об этом минуту назад, — ядовито произнёс он, — я бы ответил, что уже лучше, но сейчас я в этом уже не так уверен.
— Ну извините, — я попытался напрячь свои мимические мышцы так, чтобы выразить искреннее раскаяние.
Но, судя по скептическому взгляду генерала, в этом я не очень преуспел. Ну да ладно, главное, политес соблюли.
— Понимаете, дело у меня к вам весьма важное и совершенно безотлагательное, — я заметил, что когда я начинаю разговаривать с государственными служащими, то меня тянет выражаться кондовыми канцеляризмами. Наверное, моё подсознание пытается максимально доходчиво донести до них мою мысль.
— И что у тебя за дело такое? — генерал немного поворочался, и, выбравшись из-под одеяла, уселся на кровати.
Я еле сдержался, чтобы не заржать аки конь. Поясню. Когда он
Заметив, что я безуспешно давлю лыбу, он сокрушённо обвёл глазами свою одёжку и пояснил:
— Это меня тут так одели, — и сокрушённо развёл руками, — более ничего не нашли…
— Это не принципиально, — пробулькал я, с предельным напряжением всех своих душевных сил о пытаясь унять непреодолимое желание расхохотаться во всю глотку, — и здоровьем вашим я интересуюсь вовсе не из вежливости или праздного любопытства.
— А почему тогда? — генерал явно начал что-то подозревать, а потому взгляд его в одно мгновение приобрёл характерный стальной блеск.
— Дело в том, что Империя в опасности, — начал я из далека.
— Она всегда в опасности, — видимо попытался успокоить меня Пронин, — и служба моя, как раз в том и заключается, чтобы все эти опасности и угрозы купировать эффективно и вовремя.
— Ну да, работа такая, — понимающе согласился я, — зато и страдаете, да… — сочувственный взгляд у меня, мне кажется, вполне себе получился. Наверное потому, что я и правда сочувствовал ему. Так как пережить подобное покушение он смог исключительно по причине своего везения. Ибо по всем раскладам он должен был отправиться к праотцам, так как заговорщики старались действовать наверняка.
— Вот-вот, — пробурчал он, после чего его глаза опять блеснули сталью, — но ты, если сказал «А», то, будь добр, продолжай, говори и «Б»…
— Так вот, — продолжил я, — обращаюсь к вам именно потому, что ваша работа как раз и состоит в том, чтобы империя этих угроз избегала. В общем, — тут я выдохнул, словно собирался нырнуть в ледяную прорубь на Крещение, — заговор я обнаружил. В нём замешана, как я думаю, значительная часть высшего чиновничества, гвардейские офицеры, и вообще, покушение на вас, это не просто так, а часть этого самого заговора.
Ого, — тут же вскинулся генерал, — может тебя тоже надо, из-за обострения паранойи, положить на обследование в профильное лечебное учреждение? Ну, знаешь, спецклиники такие, где все палаты с мягкими стенами, и рубашки с длинными рукавами? — и так участливо и с жалостью во взоре на меня посмотрел, правда сразу пояснил, почему он так думает, — у нас же все государственные служащие не реже раза в шесть месяцев проходят полное собеседование, в том числе и на детекторе лжи… Так что это исключено.
— Ну, значит хреновый у вас детектор, — ответил я, — ну, или вопросы задаёте не тем и не те.
— Слова, слова… — так вот скептически он отреагировал на оглашённую мною обжигающую правду. Пристально на меня посмотрел, и, как мне показалось, имитируя тевтонский акцент, почти по слогам, тщательно артикулируя каждый звук, произнёс, — какие будут ваши доказательства?
Этот вопрос был ожидаем, а потому я заранее подготовился. Вернее Зоэ подготовила кристалл памяти, где были записаны мои разговоры и со Скуратовым-Бельским, и с его работодателем, князем Сергеем Трубецким. Я думаю, что иных доказательств и не требуется.