Проводник
Шрифт:
После этого они резко выпили и синхронно выдохнули. Я тоже выпил, и до меня стали доходить слова, сказанные Серёгой. Доля неправильности отозвалась металлом в голове, «на страже мира мы втроём». Трое против одного, естественный ход сопротивления во всём мире и в том, что мне якобы привиделся.
— А почему именно втроём?
Задал я неуверенно свой вопрос.
— Как почему?
Возмутился Серёга.
— Потому что это правильно, «троица», «триединство», ты когда-нибудь слышал такое? Это же залог мироздания. Даже на троих всегда соображают, ну кроме этого раза. Ты, как гость или наблюдатель, историк, проводник в мир людей с несчастными поворотами,
Выдал своё заключение по моему поводу Серёга, теперь уже ясно почему «поэт». Но всё ещё какая-то неправильность крылась в происходящем.
— О, с-слушайте!
Привлёк к себе внимание Васильич.
— Очередная офигительная история?
Спросил Петрович.
— Д-да.
Согласно кивнул крепыш в тельняшке.
— Слушай, Дмитрий. Серёга, когда истории свои рассказывает, перестаёт заикаться, но выдержать без смеха их очень трудно, но ты не смейся, а то обидится.
— Ну, давай, Пал Васильич, пали историю.
— Так вот.
Голос повествователя превратился в выверенный дикторский тон.
— Прочитал я в газете про цунами, толчки подземные и бури в бермудском треугольнике, а также недавно закончил интересную книгу читать, Говарда Лавкрафта. И кое-что понял.
Он выдержал театральную паузу, и продолжил.
— Все мы знаем, кто такой товарищ Хвтанг, крылатый, щупальцеротый гигантище, что дрыхнет на дне морском (вернее не на дне, а в разломе между мирами, открываемом в глубине глубин, чернее черноты бесконечности). Призвать, а вернее включить ему «Бузову» на будильнике, могут только весьма глубоко знающие люди (последователи), их можно узнать по лицам-«крабовым палочкам». И разбудить несколько раз за год его особо не составит труда. Вопрос напрашивается сам собой, так где же эта весёлая осьминожка (съем вас всех немножко)? А вот вам теория. Остальные боги, или небожители, в курсе, что после его пробуждения будет пати, но не у них на хате, соответственно, они против, но на корню Ктулху Сквидвардовича не извести, божество всё-таки, а всех селёдкопоклонников найти проще пареной репы. Значит, небожители ждут момента, когда первый рингтон на будильнике отзвенит, товарищ Ктулху вскакивает (по дороге перекусывая парочкой судов), чтоб навсегда удалить с будильника «Бузову»… но сзади стоит во весь свой исполинский рост, допустим, «Тор» со своим кухонным молюскорасплющивателем Мьёльниром, и прописывает знатного Леща царю морского хаоса и храпа. Итак, у нас готово объяснение сдвига тектонических плит, пропажи судов и цунами) А Ктулхуслав Зойдбергидзе отдыхает ещё 5 минуточек до следующего звонка, ни о чём не подозревая.
Такого рассказа я точно не ожидал. Моя челюсть буквально лежала на столе, глаза просто вываливались из орбит, а мои новые знакомые (все кроме Серёги) катались от смеха по полу.
Смеялся, казалось, даже импровизированный дом из контейнеров.
— Крис, Алкангел Прибухнутий тебя побери, видел бы ты своё лицо.
Сказал Серёга, и тот же час его лицо превратилось в моё, искажённое гримасой удивления.
— Сёма, ну ты даёшь.
Сказал поднявшийся с пола Петрович. Куртка куда-то исчезла, теперь на нём были чёрные, просторные одежды, и голова его была покрыта странным убором, я узнал в нём человека из сна, который показал мне обратный путь домой.
— А что, он сам напросился.
Хохотнув, сказал «Серёга».
— Семаргл.
Протянув руку, сказал псевдо «Сергей».
— А это Чернобог и Перун.
Представил
Реакцией на что была моя очередная попытка потерять сознание. Но меня подхватил Семаргл и, прищурившись, глядя мне в лицо сказал.
— Дружище, да у тебя же опухоль.
Свет погас.
Глава № 12
На этот раз обошлось без безумных снов и галлюцинаций. Глаза я открыл уже в больничной палате. Всё вокруг было белое и голубое, пищало какое-то оборудование, в руке саднило от капельницы. Я хотел было подняться, но жуткая тяжесть в области виска, да и, по сути, всего тела, придавила меня обратно к кровати.
— Ты бы особо не дёргался.
Произнес голос откуда-то справа от койки.
— Слушай, ты извини, что мы подшутить над тобой взялись, кто ж знал, что ты уже на последней стадии.
Сказал с явной печалью голос, который, как я понял, принадлежал старику в чёрном, что сидел возле койки.
— Помнишь меня хоть?
— Помню, Чернобог, кажется. Ты же «дядька» Велеса?
— Да, он самый. Как там у него, всё хорошо? Шарашку свою не прикрыл ещё?
Говорил Чернобог монотонно, но и так было ясно, что его что-то очень сильно беспокоит.
— Не прикрыл, всё процветает, мне так кажется… я его даже с ног свалить умудрился.
Попытался похвастаться я заслугой Сип.
— То-то я думаю, почему границы миров истончились на краткий миг. Последний раз такое было, когда мы с ним «мёда» немного выпили.
— Судя по рассказам в баре, это был не «мёд», и было его около цистерны.
— Что, прям так и говорят? Да нет, не цистерна, так, 4 меры выпили и всё, но мёд-то особый, «навий мёд».
Уже с улыбкой произнёс старец. И в эту минуту дверь открылась, за ней показалась высокая и сильная на вид женщина с властным взглядом.
— Дмитрий, меня зовут Мария Сергеевна, я главврач этой онкоклиники, и у нас не самые лучшие известия. У вас был обнаружен…
— Морена хватит, он всё видит и знает, давай уже к сути.
Перебил её старец, отчего лицо её сделалось абсолютно безучастным, и продолжила она совсем по-другому.
— Хорошо, я Морена Свароговна. А ты, друг дорогой, перешёл дорогу кому-то из верховных аспектов. Предположу, что Вите. И она наградила тебя долгой и мучительной жизнью на последней стадии рака головного мозга. Так понятней?
Выпалила, уже изменившаяся в лице женщина.
— Мора, ну ты не перегибай уже.
Возмутился старик.
— А ты не учи меня, мне в отличие от тебя по больницам работать приходится, чтоб рассудок и силы сохранить. Ты-то у нас на одних только «барских харчах» можешь жить. А мне не просто подношения нужны, а добровольно отданные жизни. Такого новый барин нам выдавать не может — «преступление против человечества».
Почти крича, закончила Морена, глядя огненным взглядом на Чернобога.
— Каждого из нас отец создал таким, каким мы нужны были людям. У каждого своя роль. Сама знаешь, меня все злом считают, а я единственное, что делал, это не давал им упасть в Навь, разрушая очередной мост в бездну, так сказать.
Сказал Чернобог, и Морена немного успокоилась.
— У всех нас была своя жизнь и свои обязательства. Сейчас всё не так, как было раньше. И не будет уже как раньше.
Добавила Морена, и Чернобог хитро улыбнулся.
— И чего это ты скалишься, душегубец? Аль задумал чего? Против барина идти? Сам знаешь, что никто не знает кто и где он, а младшие так и вовсе не могут вспомнить, что произошло и когда.