Пройти по Краю Мира
Шрифт:
— Прекрасно понимаю твое расстройство, — попробовала посочувствовать Рут.
— Ну, на самом-то деле я больше беспокоюсь, чем расстраиваюсь, — откликнулась Вэнди. — Странно это как-то. Мать чем старше становится, тем больше себе позволяет. И с одной стороны, мне хочется сказать: «Так держать, девочка!» — а с другой — покрутить пальцем у виска. Она, вообще, нормальная? Мне что, теперь надо присматривать за ней, чтобы она чего-нибудь не учудила? Ну ты меня понимаешь.
— Я всю жизнь присматриваю за матерью, — сказала Рут и тут же вспомнила то, что так долго от нее ускользало: сегодня в четыре часа ее мать должна идти к врачу.
Весь прошлый год Рут не давала покоя смутная тревога за здоровье
Закончив общаться с Вэнди, Рут вышла из машины и направилась к продуктовому магазину. Пункт номер девять был связан с маминым визитом к врачу, и она начала шевелить безымянным пальцем, обдумывая вопросы, которые должна будет задать на приеме. Слава богу, она снова может разговаривать!
Два
В овощном отделе Рут подошла к лотку с репой. Та была размером с яблоко, идеальной формы и начисто вымыта. Выбирая пять красивейших репок. Рут размышляла о том, почему большинству людей непонятна эстетика данного корнеплода, в то время как ей самой нравятся и внешний вид, и хрустящая плоть, и способность репы впитывать в себя вкус любого блюда, в которое ее добавляют. Рут предпочитала овощи, хорошо смешивающиеся с другими продуктами, и из этих овощей она больше всего любила репу, нарезанную крупными ломтиками и замаринованную в уксусе с добавлением перца чили, сахара и соли.
Каждый год перед большой семейной встречей в сентябре мать мариновала два больших чана репы, один из которых отдавала дочери. Когда Рут была маленькой, она называла это блюдо «ла-ла», то есть «остроостро». Но это не мешало ей сосать и мусолить кусочки репы до тех пор, пока губы и язык не вспухали от перца. Рут до сих пор время от времени отводила маринованной репой душу. Интересно, что ее так тянуло к ней: любовь к соленому или к боли? Когда запасы острой репы уменьшались, Рут добавляла к маринаду ломтики свеженарезанного овоща и немного соли. Арт тоже мог это есть, но в небольших количествах, а вот девочки говорили, что репа пахнет так, «будто кто-то пукнул в холодильнике». Иногда Рут втайне от всех ела ее по утрам, что было ее секретным рецептом подготовки к новому дню. Хотя такая привычка казалась странной даже ее матери.
Мама… Рут пошевелила безымянным пальцем, чтобы снова напомнить себе о ее визите к доктору. Он назначен на четыре часа. Выходит, ей придется поторопиться, чтобы все успеть за оставшееся время. И Рут поспешила взять яблоки фуджи для Фи, гренни смит для Дори и бребурн для Арта.
Остановившись возле холодильника с мясом, Рут принялась прикидывать в уме варианты меню. Дори не будет есть то, у чего есть глаза, а посмотрев фильм про поросенка Бейба, Фи тоже пытается стать вегетарианкой. Обе девочки делали исключения для рыбы просто потому, что она «не была хорошенькой». Когда они об этом заявили, Рут не удержалась:
— Неужели если-существо некрасиво, то его жизнь не имеет ценности? Если следовать этому принципу, выходит, что девочка, победившая в конкурсе красоты, лучше остальных девочек?
Тогда Фи почесала подбородок и ответила:
— О чем вообще речь? Рыба не участвует в конкурсах.
Рут подкатила тележку
— Вот этого, — сказала она продавцу. Потом передумала: — Хотя нет, дайте мне вон того, побольше.
Может, ей стоит пригласить на ужин мать, раз уж они вместе едут к врачу? Лу Лин всегда жаловалась, что не любит готовить только для себя.
Стоя в очереди в кассу, Рут увидела перед собой женщину, которая держала несколько букетов молочно-белых и персиковых тюльпанов, по меньшей мере на пятьдесят долларов. Рут всегда поражалась тому, как некоторые люди покупали цветы, словно это были простые товары для дома, такие же необходимые, как туалетная бумага. И из всех цветов она выбрала тюльпаны! Они же вянут и осыпаются уже на следующий день! Может, она готовилась к важному приему? Когда Рут покупала цветы, ей приходилось тщательно оценивать достоинства своей покупки. Ромашки казались веселыми и дешевыми, но неприятно пахли. Гипсофи-ла была еще дешевле, но, как сказал Гидеон, считалась признаком самого плохого вкуса во флористике и, кроме того, ее покупают только старые педики, чтобы расставить в вазочках на кружевных салфеточках, унаследованных ими от бабушек. Тубероза прекрасно пахла и могла украсить любой уголок, но в этом магазине стоила баснословно дорого: почти четыре доллара за ветку. На цветочном рынке она была всего по доллару. Рут нравилась гортензия в горшках. Она могла зацвести снова, и, хоть и стоила немало, даже ее первое цветение длилось месяц, а то и два, если не забывать поливать. Или цветки можно было обрезать, не дожидаясь, пока они засохнут, подсушить в керамической посуде и потом использовать как цветочное украшение, пока какой-нибудь доброхот вроде Арта не выбросит их в мусорное ведро.
Пока Рут росла, цветы не были частью привычного быта их дома. Она не помнила, чтобы Лу Лин их когда-нибудь покупала. Однако Рут и не думала, что была чего-то лишена, пока однажды не пошла за покупками с тетушкой Гал и ее кузинами. Они отправились в супермаркет в Саратоге, и десятилетняя Рут наблюдала за тем, как женщины бросали в корзину все, чего им хотелось в тот момент. И там были самые разные лакомства, которые Рут никогда не доставались: шоколадное молоко, пончики, сэндвичи из мороженого, бисквитные пирожные. А потом тетушка Гал купила срезанные цветы: розовые розы в бутонах, хотя Рут точно знала, что никто не умер и ни у кого не было дня рождения.
Вспомнив об этом, Рут решила шикануть и приобрела маленькую орхидею с цветками цвета слоновой кости. Орхидеи казались нежными и капризными цветами, но на самом деле они прекрасно себя чувствовали даже при плохом уходе. Их надо было поливать всего-то раз в десять дней, и, хоть они были недешевы, цвели целых шесть месяцев, если не больше. А потом растения уходили в спячку, чтобы позже снова удивить новым цветением. А еще они никогда не погибали, на их долгожительство можно было положиться. Так что эту покупку можно было считать ценным долгосрочным вложением.
Вернувшись домой, Рут разобрала купленные продукты, поставила орхидею на обеденный стол и пошла в «каморку». Ей нравилось, что это ограниченное пространство способно пробуждать в ней безграничное воображение. Стены в комнатке были выкрашены в красный цвет с золотыми крапинами — идея Вэнди, а яркость верхнего света смягчалась настольной лампой с абажуром из слюды янтарного цвета. На покрытых черным лаком полках вместо банок располагались справочные издания, на складной разделочной доске стоял ноутбук, мусорное ведро пришлось убрать, чтобы освободить место для ног.