Пройти по краю

Владимирович Владислав

Остап посмотрел на Сергея, кивнул, пошел за своими вещами. Из дома вышла сонная Нора, кутаясь в платок. Подошла к Сергею, хитро прищурилась.

— Ну что, дали тебе выспаться? Вроде тихо было, никто особо не буянил, и криков слышно не было.

— Замечательно дали, спал, как младенец! — Также хитро прищурился в ответ Сергей, с веселой полуулыбкой на губах. — И представляете, тоже ничего не слышал. Гости у вас хорошие, тихие, мирные, дают гостям отоспаться, перед длинной дорогой.

Нора расхохоталась.

— Хитрец, ой хитрец! — Потом нахмурилась. — На конях дойдете до первой тропы, там коней оставите с Вигеном, он там и ждать будет, а Остап

тебя поведет, после того, как проводит, вернется обратно, запомни, как идти, может получится обратно через нас пройти, и вернешься скорее. Вот, держи, — протянула Сергею небольшой мешочек, в котором позвякивали монеты, — тут немного, специально не стала золото класть, в Зарии свои законы и порядки, и золотом там лучше не светить, как и большими деньгами в целом. Поэтому, бери, тебе пригодится. Ладно, остальное, если что, Остап сам расскажет. О, вот и юная Цен бежит.

— Сергей, как это я не иду с тобой?! — С порога начала она.

— Во-первых, успокойся. Во-вторых, по тропе духов могут пройти только два человека. В-третьих, я тебе чрезвычайно благодарен, и сейчас, очень внимательно послушай меня. — Положив руки на плечи девушке, посмотрел ей в глаза. — Я не знаю, что именно там происходит, но чувствую, что мне надо туда. И надо идти мне одному. Если пойдешь со мной, просто погибнешь, ни за что, ни про что. А я не смогу и тебя защищать, и разбираться со всем. Поэтому, я тебя очень прошу, как человек, которому ты небезразлична, как хранитель, что заботится о мире, отправляйся домой ко мне, изучайте то, что я вам оставил, практикуйтесь. Но не ходи за мной. Очень тебя прошу. Я точно знаю, если пойдешь, все закончится плохо для нас обоих. И, защити Вику. Она очень для меня важна. — Девушка внимательно всмотрелась в глаза Сергея, медленно кивнула, порывисто обняла, целуя в щеку, резко развернулась и пошла внутрь.

— Это правда, что ты ей сказал? Или хотел просто успокоить девочку? — Тихо спросила Нора.

— Правда. И то, что я чувствую сейчас, лишь заставляет меня ускориться.

Остап видимо чувствовал, что Сергея что-то гонит, поэтому погонял коней. Ехали лесными тропами, которые если не знать где, не найдешь, периодически петляя. Виген, замыкающий колонну, то и дело крутил головой по сторонам. Часа через два такой скачки, остановились на опушке. Быстро перекусили, оставили бойца с лошадьми, а сами закинув рюкзаки, быстрым шагом пошли по едва заметной тропинке. В какой-то момент времени, Сергей понял, что лес уж очень резко изменился, но спрашивать не стал, потому что Остап продолжал идти быстрым шагом. Шли до глубокой ночи, практически не останавливаясь. И только на ночном привале, Сергей спросил.

— Больше не задыхаешься? — От этого вопроса, недоумение на лице Остапа сменилось пониманием.

— Точно! Даже не заметил, как перестал. Вот же!

Перекусили солониной и копченым мясом, Сергей повесил сигналку и уставшие легли спать. С утра повторили забег, обед, небольшой привал, и до ночи опять бег. В этот раз разношерстный лес сменился березовой рощей, утром, еще затемно вышли, опять одномоментная смена, только березы сменились на ели, сосны и ёлки.

Все чувства Сергея взвыли, крича о том, что уже рядом. К чему? Он и сам не мог понять. Просто спешил и всё. Останавливаться на обед не стали и вскоре лес закончился, открыв картину полей с пшеницей, репой, свеклой.

— Спасибо большое, Остап, я не забуду твою помощь. И да, я знаю куда идти, чувствую. А сейчас, лучше возвращайся.

Остап кивнул, принимая сказанное.

— Если

вдруг понадобится помощь, найди Карла кожевенника, скажешь, что я попросил его помочь. Всё, удачи, хранитель. И помни, ты обещал зайти, на обратном пути! — Развернулся и пошёл обратно в лес. Сергей посмотрел на поля, сложив руку над глазами козырьком, побежал, на виднеющийся вдали дым. Пол часа спустя, стали видны дома, а дым теперь валил густым столбом, закрывая с той стороны небо.

Перейдя с легкого бега на быстрый шаг, накинул на себя кольчугу, немного подумав, накинул латы, ускорился. Запах горелого мяса ветер доносил давно, но сейчас он стал невыносим, дома горели. Дальняя часть большого поселения полыхала так, что жар доносился и сюда.

Скинув рюкзак у первого дома в кусты, сформировал печать хлыста, держа ее на готове. Аккуратно пробираясь вдоль заборов, выглядывал вперёд. Первые крики услышал уже за третьим домом. Улочка слегка изгибалась, поэтому далеко разглядеть не мог, но то, что это определённо были крики, при чём некоторые предсмертные, он мог ручаться. Когда дым начал застилать глаза, а дышать стало труднее, Сергей психанул, выходя в полный рост на середину дороги, пошел прямо по ней.

Небольшая Поселковая площадь, к краю которой он вышел, его не просто ужаснула, а привела в замешательство и шок. Сотни людей, всех возрастов стояли на коленях со связанными руками, и смотанными между собой ещё веревками по десять. По центру площади стоял камень, смотрящийся тут чужеродно, а рядом стоял крест, на котором было прибито тело, изуродованное, с частью обнаженных костей и лицом, где от глаз к подбородку была срезана кожа, в виде подтеков крови. И это тело было ещё живым.

Рядом с камнем стоял человек, что с хладнокровием мясника разделывал очередную кричащую, ещё живую жертву, доставая из женской груди бьющееся сердце, а тело скидывая с камня, на залитую кровью землю, где его подхватывали два воина в белых масках и уносили в очередную хату, складывая трупы штабелями и поджигая её.

Тошнота волной накатила изнутри, заставив начать контролировать свое тело. Вместе с контролем тела, вернулся здравый, холодный рассудок, заставляющий оценить ситуацию в целом. Пересчитать бойцов, оценить возможности, варианты, возможные жертвы.

Десятки воздушных серпов сформировались за считанные секунды, рывок к камню со жрецом, занесшим нож над очередной жертвой, мальчишкой, лет шести. Жрец нужен живым, хотя бы частично, поэтому в ноги огненную косу, а серпы в своих жертв. Тело жреца заваливается, лишенное опоры с душераздирающим криком, опять десятки серпов, что находят своих жертв. Вскочив на камень жертвенника, выцепил взглядом бегущих со всех сторон деревни солдат, опять серпы. Плотная группа воинов вышла с одной из улиц, «гори-гори ясно», заставляющее тела осыпаться обугленным прахом. Мальчик под Сергеем на камне тихо скулит, поэтому тесаком рубит веревки и короткий крик «беги», пацан срывается, падая на четвереньки, поскальзываясь в крови, но убегает.

Рой стрел бессильно бьёт в латы, значит россыпь серпов. Сергей крутится на жертвенном камне, как уж на сковородке, постоянно оценивая ситуацию и уничтожая тех, кто пытается нападать. Во внезапно наступившей тишине, кажется слышно, как бьётся его сердце. Но никто не нападает больше, только чадят подожженные дома. Люди попадали наземь, прикрывая головы. Тишина. Тело на кресте, очевидно раньше было женским, утыканное стрелами, больше не дергается. Вонь от крови и горелого мяса щекочет нос, вызывая приступ чихнуть.