Проза

Тетерин Константин

– Как за что, - следователь улыбнулся, - сопротивление при аресте видите, как вас пришлось побить?
– оскорбление полицейского плюс убийство ребенка.

– Какое убийство?
– изумился парень, забыв про ужас.

– Как, мистер Оуен, вы же не ранее как полчаса назад убили ребенка на углу Уайт стрит и Брегги лайн.

– Но ведь полчаса назад меня там небыло, вы же это знаете!
– вскричал парень.

– Странно, а я вас видел, - зло ухмыльнулся следователь, - вас же задержали с поличным на месте преступления, не так ли?

– Нет!

Следователь

размахнулся и что есть силы ударил парня в пах:

– Бери крест свой и иди за своим учителем, вы же это проповедуете? Не вы ли живете мечтой о мученической смерти?
– закричал он.

– За что вы меня так... ненавидите?
– простонал парень.

– Да хотя бы за то, что ты придурок, - следователь сплюнул, - Ведь ты же попадешь в Рай, не так ли?

Парень молчал. Но следователь ждал ответа.

– А я, - ухмыльнуля он, - хочу подольше пожить перед тем, как попаду в ад.

– Так это вы убили ребенка, - почти простонал парень.

– Девочку, - следователь сел на стол, достал из портсигара, лежащего рядом, новую сигарету, закурил и продолжил, вглядываясь куда-то вдаль:

– Это была девочка. Такая маленькая девочка, - голос следователя задрожал, - Понимаешь, она случайно проходила по улице... Бежала за мячиком, следователь дрожащими руками поднес сигарету ко рту и затянулся, - А Фернандез ушел, понимаеш?
– продолжил он, - я убил из-за него человека, а он ушел.

– Я вас понимаю, - тихо прошептал парень.

– Понимаешь?
– усмехнулся следователь, - А ты когда-либо убивал, молокосос? Или любовь к ближнему мешает тебе сделать это?

– Я не убивал, - ответил парень.

– Вот видишь? Как же ты можешь понять меня?
– следователь выбросил на пол едва начатую сигарету и поднялся со стола, - Ладно, вставай и пошли.

– Куда?
– парню опять стало страшно.

– Туда, - следователь указал в сторону двери, - Тед Оуен, вы арестованы за убийство несовершеннолетней девушки. Вы имеете право хранить молчание. Все сказанное вами будет использовано против вас.

Парень поднялся и направился к выходу. Следователь пошел за ним.

В пустой комнате остался стол, осиротелый стул и небольшая лужа крови на полу. И той же кровью недалеко от толстой ножки стола корявым почерком было начертано: "Прости им, Отче, ибо не ведают, что творят".

КАБИНЕТ ЧЕТЫРЕХ

В маленьком тесном кабинете было темно и немного сыро. На длинном столе были беспорядочно разбросаны различные бумаги, пропитанные потом и табачным дымом. Снаружи кабинет охранялся солдатами из специального отряда, которым под страхом смерти было запрещено всяческое появление на гражданке. Их специально отбирали в младенческом возрасте из детских домов и воспитывали на секретных военных базах. Этот кабинет еще называли кабинетом четырех, так как входить в него могли лишь три мужчины и одна женщина. О существовании этого кабинета не знал никто, за исключением высших и надежно провереных военных чинов. В свое время о его существовании догадались японцы и тут же "забронировались" от его влияния, закрывшись в собственной культуре и наладив внутреннюю экономику, довольно сильно отрезав себя таким

образом от внешнего мира. О кабинете также догадывались в России, да и то потому, что там был подобный, но работавший в более мелких масштабах.

– Но стоит ли боятся русских?
– спрашивал Гендрих, самый молодой член четверки.

– Нет, - отвечали ему, - пока нет. Но нужно как можно быстрее их раздавить, пока они не сошли с ума . Потому что потом они раздавят нас.

Сизый дым тревожно всколыхнулся, уступая место новому колечку, взлетевшему от сигары.

– Лорд Мейзон, дайте прикурить, - женщина достала свою сигару и наклонилась к невысокому пожилому человеку, подкуривая от его зажигалки.

– Вы сегодня прелестны, - ответил тот.

– Спасибо. Однако, господа, не забывайте, зачем мы сюда пришли, - женщина затянулась и холодным взглядом прошлась по окружающим.

– Да, к делу, - мужчина, сидящий во главе стола откашлялся и открыл папку. Его примеру последовали все остальные.

– Нам недолго осталось ждать. Скоро мы покорим весь мир, - сказала женщина.

– Весь ли?
– насмешливо спросил лорд Мейзон и посмотрел на женщину. Она напряженно мяла свое кольцо с огромным рубином, изредка поднимая глаза на окружающих.

– Это мы сегодня и выясним, - сказал главный, - Гендрих, что у вас?

Молодой человек поднялся и, изредка запинаясь, заговорил:

– Наша программа по стандартизации населения проходит успешно. Правда она более длительна, чем мы расчитывали. Множество всемирных газет и телекомпаний уже сотрудничают с нами, сами того не подозревая. Мы внедрили туда наших людей, и они занимаются разработкой необходимых материалов, вкладывая туда наши данные. Смею, кстати, заметить, что эффект воздействия на подсознательном уровне срабатывает отлично. Массам нравятся красиво сказанные фразы брюнетами с голубыми глазами или кареглазыми блондинками, и они даже не задумываются, какой смысл несут в себе эти фразы.

– С этим нет никаких проблем?
– спросил главный.

– Есть, - Гендрих опустил голову, - к сожалению, это не проходит в посткоммунистических странах.

– Там людей учили думать, - сплюнула женщина, - понадобится пропустить несколько поколений, прежде чем они деградируют до определенного нами уровня развития масс.

– Кроме того, появляются некоторые независимые философы, которые отвергают необходимую нам философию атеизма, - продолжил Гендрих.

– Глубоко же Создатель спрятал информацию о себе в подсознание, - сказал лорд Мейзон, - Прийдется увеличить штат психиатров и философов. А с независимыми пусть разберутся наши местные отделения.

– Хорошо. У меня все, - Гендрих поклонился и сел. Встала женщина. "Как она нервно все-таки теребит свое кольцо", - думал лорд Мейзон, глядя не нее.

– Мне трудно об этом говорить, но они снова разбили куб, - сказала женщина.

– Кто "они"?
– спросил главный.

– Наблюдатели, - ответила женщина.

Гендрих вскочил:

– Жалкая кучка! Как они могут мешать нам?

– Не недооценивайте свет, - сказал главный, - если бы не они, - мир давно стал бы нашим.