Прозрачный старик и слепая девушка
Шрифт:
Он замолчал. Элизахар смотрел на него, и бывшему солдату казалось, будто он в состоянии рассмотреть, как в темных, чуть расширенных зрачках Роола отражаются деревья, старый дом, огонь в очаге, милые лица жены и маленькой дочки. Все то, чего у Элизахара никогда не было — и никогда не будет.
— У соседей сожгли дом, — задумчиво молвил вдруг Роол. — Впрочем, какие они нам соседи! Полдня до них ехать — и то если рысью, а если пешком, так вообще за два дня не доберешься... Однако дым был виден. В небе далеко видно.
И
Наконец, спохватившись, он спросил:
— Как же это вышло, что дом сожгли? Разбойники?
Роол покачал головой.
— Крестьяне. Недовольны, что кровь Эльсион Лакар — как они заявляют — тут господствует. Ну, дескать, белый хлеб, эльфийская пакость, от нее человек мрет раньше времени... Разные глупости. Он двух-трех говорунов высек, а они взяли и спалили у него дом.
Он вздохнул.
— Темный народ, — сказал Элизахар. Как всякий солдат, он не слишком жаловал крестьян.
— Так ведь что удумали! — продолжал Роол, все тем же ровным, спокойным тоном. — На борозде, представьте себе, нашли двухголового теленка.
— У вас? — удивился Элизахар. Почему-то при виде брата Софены ему думалось, что у такого человека ни бунтов, ни двухголовых телят, ни какого-нибудь иного неустройства попросту быть не может.
— Какое — у меня! — махнул рукой Роол вяло. — Нет, у того соседа. У которого дом сожгли. Ну, и началось. Дескать, все от эльфов. Это, мол, все эльфийская кровь отравила. Теперь вот уродцы рождаются, сперва у скотины а там и до человеков недалеко... Ну, знаете, как оно бывает... слово за слово... Вот и дом спалили.
— Хозяева-то уцелели? — спросил Элизахар.
Роол кивнул. И добавил:
— Уехали в столицу, к родне... А в деревне управляющего оставили и с ним десяток солдат наемных. Не будет там теперь хорошей жизни. А у нас — тихо... У нас лес большой, знаете...
Они устроились в беседке. Роол все оглядывался по сторонам, стараясь запомнить каждую мелочь из увиденного.
— Вот здесь она любила сидеть, моя Софена. Мне до сих пор как-то не верится, что она выросла, стала взрослой... умерла...
— Насчет саженцев — спросите, — посоветовал Элизахар. — Впрочем, я специально зазвал вас сюда. Хотел рассказать вам одну вещь. Наедине. Так, чтобы никто не слышал.
— Да?
— Он убил ее намеренно.
Молчание стало тяжелым, но Элизахару было спокойно в этом молчании, потому что он в точности знал — что делает и зачем.
— Вы уверены? — спросил наконец Роол.
— Да. Я был там и видел.
— Но ведь другие тоже были там и видели...
— Другие не служили под началом герцога Ларренса, — сказал Элизахар. — А я служил.
— Долго? — Теперь в тоне Роола звучала отчужденность.
Герцог Ларренс имел обыкновение собирать под свои знамена самых
— Разумеется, недолго. — Элизахар тихо хмыкнул. — Долго никто не выдерживает. Но это сейчас неважно. Я видел, что сделал убийца вашей сестры. Он ждал, пока она совершит ошибку, а потом выдал все за несчастный случай.
— Какие у него были причины? — сдавленно проговорил Роол.
— Ваша сестра, господин Роол, была своеобразной девушкой. Независимой и яркой личностью. Я думаю, она искала себя. Кое-кого это раздражало. Но если вас начнут убеждать в том, что Эгрей убил ее из-за этого — не верьте. Эгрей — не такой человек, чтобы убить из чувства неприязни или просто от злости. Нет, единственная причина, по которой Эгрей мог решиться на убийство, — выгода. Это исключительно расчетливый, грязный, маленький человечек. Запомните это.
— Аббана посоветовала мне прислушаться к вам, — сказал Роол.
— Очень правильный совет, — одобрил Элизахар. — Думаю, вам нужно похоронить сестру и вернуться к семье. Не стоит тратить время на поиски Эгрея и месть ему. Этим займусь я, как только у меня появится время. Обещаю вам: не пройдет и года, как его труп будет валяться на границе вашей земли.
Роол все смотрел на подстриженные кусты. Потом проговорил:
— Ну а если я случайно его повстречаю? Бывают же неожиданные совпадения!
— Если такое произойдет, — тотчас откликнулся Элизахар, — убейте его не раздумывая. Не вступайте с ним в разговоры. Не смотрите ему в глаза. Не замечайте его улыбки. Помните: он зарезал вашу младшую сестренку — подло и ради какой-то выгоды.
Глава двадцатая
РАЗЪЕЗД
Роол отбыл из Академии, увозя с собой тело сестры в особом сундуке, саженцы розовых кустов, которые будут высажены на ее могиле, и пачку стихотворений Пиндара, посвященных Софене.
Пиндар был заранее предупрежден Аббаной. «Этот Роол — исключительный человек! — горячо говорила Аббана. — Для него сестра была всем. Она трагически заблуждалась на его счет, понимаешь? Считала его предателем. Глубочайшая ошибка! К несчастью — вполне обычное дело. Роковое непонимание между близкими».
«А от меня-то ты что хочешь?» — наконец удивился Пиндар.
«Роол думает, что ты посвящал Софене стихи».
«Ну и что?»
«Посвяти ей что-нибудь и подари ему. Он будет тебе благодарен».
Поэт ненадолго задумался.
«Я не успею дописать поэму... Сейчас я пишу поэму на смерть Софены... Точнее, это поэма о сущности смерти, о красоте распада... Но она посвящена Софене, если ты понимаешь, что я хочу сказать».
Аббана сморщилась.
«Нет, для Роола куда лучше подойдут твои старые стихи. Те, где про цветы и звезды. Ему больше поправится такое».