Прозрение. Том 1

Бэд Кристиан

— Вон, вы, все! Убирайтесь!

Сначала я не понял, на кого это он орёт. Имэ таращился куда-то в пустоту, но обращался, похоже, к нам с Мерисом.

Дьюп кивнул генералу, и Виллим потянул меня за рукав. Вот только вес у него был не тот, чтобы меня сдвинуть.

Я набрал в грудь воздуха, собираясь сказать этому собачьему дяде всё, что я про него успел подумать.

— Виллим, забери Анджея! — бросил сквозь зубы Дьюп.

— Нам нельзя уходить! — взревел я. — Он!..

— Он всегда делает то, что он делает! Идём!

Уж чем-чем,

а болевыми захватами генерал владел виртуозно. Он вывернул мне руку так, что следующие пять секунд говорить членораздельно я был не в состоянии.

Только в дверях сумел перевести дыхание:

— Да отпусти ты меня!

— Агжей, не будь мальчишкой! — прошипел Мерис. — Для него никогда не было другого решения, кроме собственного. Если это твой друг — идём! Идём, мы теряем время!

— Имэ, сволочь! — сумел выкрикнуть я. — Ты будешь иметь дело со мной!..

Мерис вытолкал меня в коридор, ведущий к ангару.

Десантники в черной форме «Персефоны» и белой, «Леденящего», плотно окружили нас, закрывая своими телами на случай возможных провокаций.

И только увидев переходную камеру шлюзового отсека, я словно вынырнул из-под воды, хоть она ещё стекала с меня, застилая глаза пеленой нереальности происходящего.

«Неужели мы бросим здесь Дьюпа?!»

Я рванулся обратно. Вывернулся-таки из генеральского захвата и… упёрся пузом в широкое дуло станера.

— Уходим, Агжей, — спокойно сказал Мерис. — Нам приказали уйти, и мы покидаем «Эскориал».

— А?..

— А он остаётся. Идём!

Я попятился. Мерис не шутил. Он вполне способен был превратить меня в мешок с костями. Дрогнут пальцы — зашивать будет нечего.

Выбивать станер бессмысленно. Это именная хрень, положенная исключительно генералитету. В чужой руке он умрёт — настроен под биоизлучение.

Однако генерал поступил по-свински. Как только пелена адреналина, закрывавшая от меня внешнее, окончательно спала, он убрал оружие.

Спрятал с усмешкой: давай, мол, беги обратно, если щенок.

И мне оставалось только пойти за ним.

В ангаре я оглянулся, но ничего не увидел. Может, потому что пытался смотреть сквозь двойные двери шлюзовой камеры?

— Что тут творится?! — заорал я, и нас опять окружила толпа своей и чужой охраны.

Сказать, что был зол — вообще ничего не сказать.

— Успокойся. Начнёшь давить на причинность — до «Персефоны» не долетим, — скривился Мерис. — Знаю я вас — то двигатель сдохнет, то искин залагает.

Он махнул рукой, приказывая десантникам пропустить нас, мы прошли сквозь строй бойцов и полезли в шлюпку. Нам никто не препятствовал.

— Да ну и к Матери всё! — шипел я, ощущая бесприютную пустоту внутри. — Почему?!

— Дом Аметиста традиционно возглавляет приорат Содружества.

— И что?!

— А то, что не ори. Сядь и пристегнись, — Мерис устало вздохнул. — Ты думаешь, мне весело?

Я сел. Пристегнуть хотелось кого-нибудь другого. Да так, чтобы

сразу и удавить.

— При чём тут религия, Хэд бы её побрал?

— Скорее всего, в ней и дело.

— Ладно, — я сжал зубы и пристегнулся. — Ты объясняешь мне, чего я недопонял, потом будем решать, что дальше.

Мерис кивнул и замолчал.

— Ну? — не выдержал я. — Что там вообще произошло? Почему Колин остался? Что за разговоры о жертвах? И при чём там дед нашего Дерена?

В шлюпке было тихо-тихо, хотя, кроме нас и пилотов, там были и порученцы Мериса, и два десятка бойцов.

Но бойцы и порученцы были уже не в том состоянии, чтобы вникать в посторонние разговоры. Я был маловменяем. Это висело в воздухе.

— Ну да, — согласился Мерис, разглядывая бледные лица охранников. — Дед. Во время Эскгама, когда произошла первая военная стычка между Империей и Содружеством, там болтался дед нашего Дерена. Апло Дерен. Та ещё боргелианская сволочь.

Мерис покачал головой, вздохнул и щёлкнул по браслету, заставляя повернуться Роса.

В большой десантной шлюпке пилоты сидят далеко от «пассажиров», но слышат-то они прекрасно.

Пилоты, в отличие от охраны Мериса, и подписку дававшей, и деморализованной вспышкой моих эмоций почти до беспамятства, слушали нас с интересом. Даже по хитрым спинам было заметно.

— Пусть второй пилот переключится на внутренний канал связи, — приказал Мерис. — А ты… Всё, что услышишь — забудь. Иначе…

Рос кивнул и велел Эмору включить наушники на прослушку сектора.

— Ладно, — генерал покивал сам себе. — Вникай, заслужил. На Юге война между Содружеством и Империей началась после Эскгамского конфликта, и пора бы тебе знать, что там было на самом деле.

Я дёрнул плечами. Да что там могло быть? Раздолбаев с обеих сторон хватает.

Мерис вздохнул.

— Тупой ты всё-таки… Или наивный. Правильно я тебя в разведгруппу не взял. Вон, Рос твой, — и тот уже ржёт.

Я пристально посмотрел в спину пилоту, и она сразу же прекратила вздрагивать от сдерживаемого смеха.

— Ну, это-то ты мастер, — хмыкнул Мерис. — Ты в теме, что на Э-Лае контрабандисты твоим именем сделки скрепляют?

— Это как? — я нахмурился. — Что ещё за бред?

— Сам ты — бред, — осклабился генерал. — Обычно они говорят: «Клянусь Хэдом и всеми его порождениями», а сейчас вот докладывают, что с лёгкой руки Бризо начали клясться именем имперского капитана Пайела. — Он хмыкнул. — В общем, рассказываю специально для свирепых, но глупых ташипов. Полвека назад конфликт в районе Эскгама был сымитирован по распоряжению тогдашнего военного министра. — Он усмехнулся, глядя в мою вытянувшуюся рожу. — Не было никаких технических сбоев. Не было неподчинения приказам генерала Пештока и всей этой дэповской лабуды. Мы сами обстреляли Эскгам. А Пешток должен был купиться на провокацию и довершить начатое. Но возникла неожиданная проблема. Хэд принёс Локьё. И он прочитал нашу комбинацию на раз.