Пруссачество и социализм

Шпенглер Освальд Арнольд Готтфрид

личество миллионов. <Нет ничего более чуждо-

го чувству англичанина, чем солидарность>

(Фридрих Энгельс). Даже в отдыхе англичанин

видит тоже проявление чисто личного, прежде

всего телесного превосходства. Он занимается

спортом ради установления рекордов и знает

толк в родственном его хозяйственным обыча-

ям боксе, который внутренне совершенно чужд

немецким гимнастам.

Отсюда вытекает,

что английская хозяй-

ственная жизнь фактически тождественна

с торговлей, с торговлей постольку, поскольку

она представляет культивированную форму

разбоя. Согласно этому инстинкту все превра-

щается в добычу, в товар, на котором богатеют.

Вся английская машинная промышленность

была создана в интересах торговли. Она явилась

средством поставлять дешевый товар. Когда ан-

глийское сельское хозяйство своими ценами по-

ложило предел понижению заработной платы,

оно было принесено в жертву торговле. Вся

борьба в английской промышленности между

78

предпринимателями и рабочими в 1850 году

происходила из-за товара, называемого трудом,

который одни хотели дешево приобрести, а дру-

гие дорого продать. Все то, о чем с гневным

изумлением говорит как о продуктах <капита-

листического общества> Маркс, на деле отно-

сится лишь к английскому, а не к общечелове-

ческому хозяйственному инстинкту.

Властное слово <свободная торговля> отно-

сится к хозяйственной системе викингов. Прус-

ским и, следовательно, социалистическим ло-

зунгом могло бы быть государственное регули-

рование товарообмена. Этим торговля во всем

народном хозяйстве получает служебную роль

вместо господствующей. Становится понятен

Адам Смит с его ненавистью к государству

и к <коварным животным, которые именуются

государственными людьми>. В самом деле на

истинного торговца они действуют, как поли-

цейский на взломщика или военное судно на

корабль корсаров. Характерно также то, что он

переоценивает значение массы капитала для

хозяйственного процветания. Материалист не

замечает, что психологически, а именно поэто-

му и практически - ибо в практической жизни

проявляются душевные свойства - английское

понятие капитала с точки зрения торговца не-

что совершенно другое, чем это же понятие

в представлении французского рантье и прус-

ского администратора. Англичане никогда не

были психологами.

То, что думали они сами,

они считали логически обязательным для всего

человечества. Вся современная политическая

экономия, даже если не принимать во внимание

79

взглядов Манчестерской школы^, зиждется на

основной ошибке отождествления смысла хо-

зяйственной жизни всех стран, следуя англий-

скому пониманию, с интересами торговцев;

марксизм, как чистое отрицание этого учения,

вполне усвоил себе его схему. Этим объясняется

полное фиаско всех предсказаний в начале раз-

разившейся мировой войны, когда единогласно

предрекалось крушение мирового хозяйства

в течение нескольких месяцев.

Только капитализм английского типа являет-

ся противоположностью марксистского социа-

лизма. Прусская идея управления хозяйствен-

ной жизнью со сверхличной точки зрения не-

вольно направлена германским капитализмом,

со времени введения покровительственных по-

шлин в 1879 году, в русло социализма, в смысле

государственного регулируемого экономическо-

го порядка. Большие синдикаты были хозяйст-

венными государствами в государственном це-

лом: <это было первой систематической, в ши-

роком масштабе выполненной, попыткой капи-

талистического общества постичь тайны своего

собственного производства и приобрести власть

над теми общественными законами, неиспове-

димой и естественной силе которых до сих пор

вынуждены были слепо подчиняться> (Ленч.

Три года мировой революции).

Немецкий либерализм, немецкое англофиль-

ство благоговеет не только перед свободой и до-

стоинством человеческой личности, но и перед

свободой торговли. Тут комизм немецкого либе-

рала достигает своего предела. Пока он во имя

непонятных для него инстинктов викинга, <не-

80

уклонно> отвергал авторитарное государство,

сверхличную волю, подведение единичного <я>

под <Я> сверхличное, он был метафизиком. Это

была позиция немецкого интеллигента, не на-

деленного практическими талантами, профес-

сора, мыслителя, поэта, словом всех тех, кто

пишет, а не действует. Другого либерализма

они не поняли и не признали его нравственным: