Прячась от света

Эрскин Барбара

– А что произошло с самой Сарой? Ее тоже повесили? – Эмма свернулась калачиком в кресле.

Линдси пожала плечами:

– Не знаю, возможно.

– А почему она была так разгневана? – спросила Эмма.

– Ведь у нее были потомки, в том числе и мы с тобой...

– А в моем сне у нее не могло быть никаких детей, – перебила ее Эмма. – Не понимаю! А если и она и Хопкинс мертвы, почему Сара не разбирается с Мэтью в том месте... ну там, где они оба оказались? Почему ей надо было вернуться в наше время и делать все это здесь, используя живых людей?

– Потому что они

вовсе не в одном и том же месте! – Линдси с силой ударила кулаком в раскрытую ладонь. – Хопкинс все еще бродит по земле! Бродит по этой округе! Он использует в своих целях то древнее зло, которое исходит от проклятого тумана, и оно дает ему большую силу. Его амбиции не осуществились, он не сумел причинить столько вреда, сколько хотел. Поэтому он желает вернуться, воплотиться и продолжить свою миссию террора!

– И Сара последовала за ним, найдя пристанище в моей голове! – Эмма содрогнулась. – Он пытается победить... Майка, правда?

Линдси кивнула:

– Я думаю так. Я видела, как Хопкинс овладевает Майком. Хотя я бы ни за что не подумала, что Хопкинс решился переселиться в священника!

Эмма возразила:

– Нет, ты не понимаешь, как мыслит Хопкинс. Кого же еще ему выбрать, как не человека Божия? У Майка ведь тоже были кошмары, я-то знаю. Он ужасно страдает! Я не понимаю, что с ним происходит...

Линдси рассмеялась.

– О, я думаю, ты все поймешь. – Девушка вдруг нахмурилась. – Хоть... это действительно странно, поскольку старик Билл Стэндинг сказал, что Майк вроде бы на нашей стороне... Билл знает о древнем зле, что оно туманом ползет с моря. По его словам, Хопкинс впитывает энергию этой местности – так же, как и я. Старая англосаксонская магия, кельтские заклятия... Эта земля... она погружена во тьму. Вот почему все это с нами происходит. Мы забыли, как держать такую энергию под контролем. И Хопкинс вернулся, потому что столько людей призвали его обратно: эти идиоты с телевидения, деревенская ребятня, хозяева паба, которые так и мечтают, чтобы дух Хопкинса привлекал публику, – люди, которые наивно полагают, что все это просто шутка!

Эмма вновь вздрогнула.

– И ты присоединилась к этому? Ты же призывала Хопкинса у его могилы!

– Но только для того, чтобы навечно связать его, а не освободить!

– Но вот что получилось! Теперь Майк одержим Хопкинсом! А ты и меня сделала ведьмой!

Линдси кивнула:

– Но тебя-то я сделала белой ведьмой, Эмма. Мы вместе с тобой боремся с мраком!

– А что делает Майк? – Эмма прикусила губу.

– Это зависит от того, насколько он силен. – Линдси пожала плечами и улыбнулась: – Ты крепко его прокляла!

– Я прокляла Майка?! – Эмма была просто шокирована.

Линдси пристально взглянула на нее.

– А разве ты сама не помнишь, что там произошло? Ты – вернее, Сара – была просто великолепна! Думаю, Майк Синклер сейчас чувствует себя отвратительно. А еще ты прокляла Мери Филипс и Юдит, эту подлипалу священника. Юдит пыталась меня уничтожить, и она вполне заслужила то, что получила. – Линдси мечтательно зажмурилась. – Если ты была так сильна, как я предполагаю, они оба сейчас... мертвы!

– Нет! Я не верю тебе! –

Эмма вся задрожала, вскочила и отбросила покрывало, которым Линдси укутала ее ноги. – Я больше этого не вынесу! Прекрати, Лин! Все это... дичь какая-то! Я больше не желаю иметь с этим ничего общего!

– Слишком поздно. Ты уже не сможешь повернуть все вспять.

– Нет, могу... и сделаю это! Я хочу обратно в Лондон. Я позвоню Пайерсу. Он позволит мне вернуться...

– Ты не можешь уехать. Не сейчас! – Линдси тоже встала. Улыбка исчезла с ее губ. – Ты должна довести наше дело до конца!

– Нет! Я хочу немедленно уехать отсюда! Если бы чуть раньше я хоть на секунду предположила, что все, что ты мне сказала, правда... что я могла причинить вред Майку или Юдит... – Эмма была не в силах закончить предложение, ее затрясло, и она бросилась к телефону. – Я не желаю ни на минуту оставаться в этом доме! – Сорвав трубку с аппарата, она дрожащими пальцами набрала номер Пайерса.

Линдси пыталась удержать ее:

– Не надо, Эмма!

– Нет, надо! – Эмма повернулась спиной, увертываясь от цепких рук Линдси. – Оставь меня в покое, Лин! Я не желаю быть частью всего этого.

Телефон в квартире Пайерса звонил и звонил, но никто не брал трубку.

– Пайерс! – Эмма с трудом подавляла рыдания. – Ответь же, черт тебя побери!

Линдси села, откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

– Эмма, его нет дома. – Девушка внешне спокойно смотрела на Эмму, напряженно прижимавшую трубку к уху.

Наконец Эмма повесила трубку. Все еще стоя спиной к Линдси, она набрала номер мобильного телефона Пайерса. После двух-трех секунд ожидания в мобильнике сработал автоответчик.

– Пайерс, ты мне нужен! Ради бога! Приезжай как можно скорее! – Слезы ручьем лились по лицу Эммы. – Где ты? – Рыдая почти в голос, Эмма повесила трубку.

– Ту же ему просто не нужна, Эмма, – сказала Линдси. – Ты говорила так взволнованно! Ведь ты же сильная женщина. Зачем тебе вообще нужен какой бы то ни было мужчина?

Эмма резко обернулась и взглянула на нее.

– А до тебя не доходит, что я люблю его?

Линдси покачала головой:

– Ты уже переросла это чувство. Ты приняла важное решение, приехав сюда. Люди меняются. Нет необходимости так цепляться за неискренние отношения. Вряд ли он так уж дорожил тобой. Наверняка как раз в эту минуту твой Пайерс лежит в постели с другой женщиной.

Эмма уставилась на нее во все глаза. Ее плечи поникли.

– Возможно, ты права... Наверное, я могла бы поехать к Алексу и Пауле? – Голос Эммы был тихим и неуверенным.

– Ты абсолютно ни в ком не нуждаешься, пойми же наконец! – Линдси все сильнее раздражалась. – Это твой дом, с ним связана твоя жизнь, судьба! Послушай, если ты чего-то боишься, я могу побыть здесь, с тобой, до утра. Иди-ка спать, ты ужасно выглядишь. Я могу поспать и на диване. Ты почувствуешь себя гораздо сильнее, когда выспишься. – Линдси улыбнулась.

Побежденная ее доводами, Эмма вздохнула. Она вовсе не хотела, чтобы Линдси осталась на ночь в ее доме – Эмма уже боялась ее. Но, похоже, другого выхода не было. Проще было уступить.