Прямо сейчас

Нагаев Сергей

Далее он положил микрофон около планшета, присел под распахнутое окно, выставил в него напоказ автомат, направив примерно в ту сторону, где находился джип, и крикнул:

– Отвалите, ато получите очередь из Калашника.

Внизу послышался мат и топот.

Те, кто следил за онлайн-трансляцией через интернет, могли наблюдать на своих экранах, как мужчина, пытавшийся прикрепить к грузовику трос, бросил его на асфальт и кинулся под окна книжного магазина. Он прижался спиной к стене, что-то сказал сидящим в джипе и стал показывать рукой вверх. Видеокамера трансляции

нацелилась чуть выше, куда указывал мужчина, и взяла крупным планом выставленный из окна ствол автомата.

Большим пальцем левой руки Данила нажал в нужном месте на экран планшета, где был открыт сайт с коллекцией звуков стрелкового оружия, а вернее, та страница этого сайта, где можно было прослушать выстрелы пистолетов, винтовок, автоматов и пулеметов российского производства, и переулок наполнился отменно громкой и сочной очередью из Калашникова. Виртуальный мир атаковал реальность.

И реальность спасовала. Так, во всяком случае, показалось Даниле, потому что джип почти сразу рванул вперед и скрылся за левым поворотом.

Данила отпустил кнопку. И встал с карачек, и гордо выпрямился.

– Спасибо, мой юный друг, за эту замечательную аудио-иллюстрацию к нашей лекции о теориях социальных революций, – профессор улыбнулся саркастически-снисходительной улыбкой. – А теперь позвольте мне продолжить выступление, верните, пожалуйста, микрофон.

Данила отдал микрофон, и профессор уже готов был продолжить лекцию, как в торговый зал ворвался Андрей.

– Ого, откуда здесь Калаш? – спросил он. – Дай-ка его мне.

– Он не настоящий, – ответил Данила.

– Что за маразм? – усмехнулся Андрей. – А на кой он, ненастоящий?

– Он концептуальный, – вдруг сказала продавщица, она, похоже, была оскорблена за свой магазин, – это идейное оружие, – пояснила она, хотя, судя по выражению ее лица, не питала особой надежды на то, что человек вроде Андрея в состоянии понять подобные вещи.

– Он нам очень пригодился, я тут с ним немножко пошумел, вот так, – Данила слегка нажал пальцем на экран, и раздалась короткая очередь, не такая громкая, какой была первая, поскольку микрофон уже был у профессора и звук не шел через усилитель и колонки.

– И теперь на позициях противника полная тишина, – торжествующе добавил Данила.

– Из тишины обычно прилетает граната, – хмуро заметил Андрей.

– Карл Маркс известен двумя своими работами, – неожиданно для всех продолжил свою лекцию профессор, – это «Манифест», – он взял со стола брошюрку, показал слушателям и положил ее на место, – и «Капитал», – он взял со стола том в черной обложке, и начал поднимать его, когда в окно влетела лимонка.

За минувшую после этого долю секунды стоявший напротив окна профессор поднял том до уровня своей головы, а граната долетела до того места, где оказалась в этот момент поднятая им книга, ударилась о твердую, как старая ракетка для пинг-понга, обложку и улетела обратно в окно.

Все, кроме профессора, успели заметить, как граната влетела и вылетела. И за последующую секунду все, кроме профессора, успели понять, что ничего не смогли бы сделать и скорее

всего погибли бы, если бы не удивительное стечение обстоятельств.

Зрители, следившие за онлайн-трансляцией, видели, как человек, отскочивший при автоматной очереди к стене, выдернул чеку из лимонки, швырнул ее в окно на втором этаже и как почти сразу граната вылетела обратно. В переулке раздался взрыв. Человек под окнами сполз по стене на асфальт, изрешеченный осколками собственной гранаты.

– Наш джип во дворе, пошли, – сказал Андрей.

Андрей и Паутов кинулись вон из магазина.

– Извините, профессор, нам пора, – сказал Данила и помчался за ними.

Все трое выскочили в арку и свернули направо. Данила с удивлением обнаружил, что в эту сторону арка выводила не в глухой дворик, как ему почудилось во время недавнего посещения магазина, а на заставленное автомобилями пространство, за которым был тенистый скверик со скамейками под пышными деревьями, а далее – переулок, параллельный Малому Гнездниковскому. Это было удивительно, как одно и то же место в одном случае могло видеться замкнутым и не имеющим второго выхода, а в другом – вполне открытым, можно сказать, распахнутым.

Джип Шевроле, в котором за рулем сидел Алексей, а рядом с ним – советник президента Прибытков, стоял рядом с аркой. Андрей взял Паутова под локоток и подвел его к машине, открыл заднюю дверцу.

– Стойте, не садитесь, – сказал вдруг Алексей, высунув голову в окошко. – Глянь вон туда, – он показал Андрею, куда нужно смотреть, – за скверик.

– Ну и что?

– Видишь черный Форд впереди? Не нравится мне этот джип. Он не один из этих, которые за нами гоняются?

– Может, и он, номера не видно. Давай-ка, я грузовик откачу, ты проедешь через арку, и я обратно грузовик приставлю, – сказал Андрей и побежал к грузовику.

Паутов сел в Шевроле и перед тем, как захлопнуть дверцу, сказал Даниле:

– Спасибо. Гм, еще увидимся.

Сидевший на переднем сиденье Шевроле советник Прибытков с подобострастной суетливостью обратился к Паутову:

– Здравствуйте, Владимир Иванович! Вы не ранены?

– Ты кто? – спросил Паутов.

– Я Прибытков, из главного кадрового резерва.

– А, ну да. Мне докладывали – ты предлагал превратить страну в нефтяную корпорацию, да?

– Да, – ответил Прибытков и на всякий случай добавил: – Теоретически.

– Я ее практически сейчас нарастил, а ты ее теоретически собрался развалить, да?

– Это была просто версия, возможный вариант.

Андрей завел двигатель грузовика и сдал назад. Алексей тронулся, направляя Шевроле в арку. Но тронулся в его сторону и стоявший на выезде у скверика Форд.

– Это точно он, – сказал в окно Алексей. – Уходим.

Данила услышал его слова и помчался в арку, он собирался юркнуть в книжный магазин. Однако в тот миг, когда он взялся за ручку двери «Фаланстера», а джип Алексея уже проскочил через арку, раздался визг тормозящих колес, и какая-то серебристая легковая машина, мчавшая по Малому Гнездниковскому, не успев до конца остановиться, слегка ударила Шевроле.