Пряная штучка
Шрифт:
— Судя по тому, что решение я приняла целых три часа назад, то это уже не секрет для всего города. Я даже составила список.
— Покажете?
Блокнотик с моими каракулями, честно выведенными самописным пером, перекочевал к реду. Он подвесил записи в воздухе, словно приколотил к стене, уперся ладонями в прилавок и забубнил:
— Заделать дыру в спальне, купить лак для пола, гвозди… — Глаза бегали по строчкам. — Не думать о еде… Скотск…
— О, Светлый Божечка! — догадалась я, что хозяин лавки читал законспектированные
Ух ты! А новый знакомый оказался сильным магом! У меня самой магические способности были выше среднего, но развивать их я не видела надобности. У газетчиков больше ценились ясная голова и острый ум. Я даже отказалась от общего курса в пользу дополнительных творческих часов и ограничилась бытовым колдовством, но Фред Оутис, похоже, получил полное магическое образование.
— Простите, — улыбнулся он и вернул записи. — Что ж, Алекса Колфилд, могу сказать, что вы завернули в правильную торговую лавку.
— Вы мне сможете продать плотника, грузчика и гвозди?
— Нет. — Он блеснул улыбкой. — Но за парочку купленных ароматических свечей, я с удовольствием расскажу, где вы сможете за небольшие деньги найти и материалы, и даже плотника. Идет?
— В список ещё входит стекольщик.
— Найдем как нечего делать.
Некоторое время мы с хитрецой разглядывали друг друга. Глаза у Фреда Оутиса тоже оказались замечательные, серые с едва заметными карими крапинками.
— Мне ежевичные и лавандовые свечи, — деловито указала я на разноцветные баночки, — а ещё шарики для ванны.
Фред, родившийся в Питерборо и знавший каждую, простите, дворнягу, доходчиво объяснил, куда податься лавочнице, чтобы недорого купить доски, лак, магические затирки от жука-короеда и прочие непонятные штуки, названия которых звучали почти как ругательства. Подсказал, где нанять грузчиков и найти плотника со стекольщиком. Я слушала внимательно, стараясь ничего не упустить, а самописное перо натужно скрипело по странице блокнота.
— И последнее, — наконец объявил новый знакомый, — не забудьте оформить разрешение на торговлю.
— Какое ещё разрешение?
Мужчина кивнул мне за спину, я оглянулась. Взгляд упал на светящиеся весы. Очевидно, дата была вовсе не днем открытия лавки, а датой получения разрешительной грамоты.
— Разрешение в торговой гильдии. Когда лавка будет закончена, надо заполнить бумаги.
— Записала! — проследила я за тем, как перо поставило последнюю точку. — Спасибо, Фред.
— Не за что. — Он подвинул сложенные в бумажный пакет покупки: — Держи.
— Сколько с меня? — спохватилась я, сделав вид, что меня не покоробило панибратское «ты», будто мы приходились старинными друзьями.
— Приветственный подарок.
— Зачем?
Щедрость плохо знакомых людей всегда настораживала. Обычно, получив
— Ты, Алекса Колфилд, никогда не жила в маленьком городке, поэтому не в курсе, но у нас принято друг другу помогать.
— Раз так, — неохотно приняла я пакет, не представляя, как отказаться от дара после столь пламенной тирады. — В таком случае, как только открою лавку, то пришлю чай. Какой вы… ты… предпочитаешь?
— Любой, если только его заваривает красивая хозяйка чайной лавки.
Проклятье, почему же Фред Оутис, несмотря на дурацкое имя, ещё более глупую фамилию и холодные влажные ладони, был таким милым?
— Тогда до встречи, Фред. — Я направилась к двери. — Заходи на чай. Только не сегодня.
— Почему? — прикрикнул он из-за прилавка.
— В моей лавке заколочены окна, чай просрочен, и входную дверь перегораживает прилавок.
— Звучит заманчиво.
— Заманчиво ровно до того момента, пока не увидишь это безобразие собственными глазами, — фыркнула я и, толкнув входную дверь, буквально вывалилась на улицу.
Сначала направилась в одну сторону, потом опомнилась, резко развернулась и пошагала в прямо противоположную. Похоже, после встречи с сексапильным лавочником вид у меня был столь ошарашенный, что две лицеистки, ставшие свидетельницами метаний, залились ехидным хихиканьем. А может, они просто тоже знали, какой одуряющий эффект имел сероглазый хозяин лавки «тысяча мелочей» на особ женского пола, случайно попавших под его обаяние.
Правда, не успела я и нескольких твердых шагов сделать, как Фред меня снова окликнул, заставив оглянуться:
— Алекса, подожди!
Он подошел и протянул вчетверо сложенный листик.
— Когда будешь заказывать материалы, то скажи, что тебя прислал Оутис младший и просил передать вот это.
— И что там?
— Посмотри, — улыбнулся он, снова продемонстрировав ряд белых зубов.
Когда я развернула записку, то прочитала только одно слово, написанное крупными печатными литерами: «Не обманывать!»
— Спасибо, Фред Оутис, — с иронией махнула я грозным письмом. — Уверена, что теперь меня точно никто не попытается обмишурить.
Но записку все равно сунула невысокому торговцу дядюшке Биллу, похожему на надутый воздушный шар. К вечеру мне доставили материалы, банки с морилкой и лаком, а те же грузчики, что утром выносили мебель, за пару пенсов помогли вернуть на место многострадальный прилавок. Уже затемно пришел стекольщик, и в спальню вернулось окно.
Спать я ложилась с чувством глубокого удовлетворения, подкрепившись чудесной грудинкой, свежим хлебом и кипятком вместо чая. Для полного счастья оставалось дождаться плотника, купить еды и подумать о том, где найти мастера, способного вдохнуть жизнь в холодильную кладовую, за пять лет превратившуюся в обыкновенный чулан.