Пряная штучка
Шрифт:
— Это же просто конь, — недоуменно свел он брови.
— Зато какой! Бронзовый! — хлопнул по столешнице защитник, и она нехорошо хрустнула. Конь шатнулся. Мы с Фредом в ужасе дернулись. Плотник, конечно, сколотил тумбу обратно, но после падения со второго этажа несколько нужных кусков в боковинах откололось, и старушка держалась на честном слове. И магии. Сама сегодня утром заморозила шовчики, теперь истекающие тонкой слезой.
— Угу, — промычал Стручок Крефин, и перо сделало очередную пометку.
Он двинулся дальше, а Фред остался стоять на месте, держа столешницу
«Отпусти коня!» — взглядом потребовала я.
«Она сломалась!!» — молча, в панике скосил он глаза на тумбу.
— Что случилось? — полюбопытствовал немедленно Крефин.
— Ничего! — хором, как лицеисты, ответили мы и синхронно расплылись в фальшивых улыбках.
Председатель что-то спросил из чулана, подготовленного под хранение товара, и я на всякий случай прикрикнула:
— Да!
Надеюсь, что он не уточнял, не хочется ли мне порушить стены и сделать нормальный склад.
— Бери коня! — прошипела я Фреду, не представляя, как избежать очередного разрушения. Он немедленно схватил фигуру, а тумба, лишившись бронзового наездника, безнадежно скосилась на одну сторону.
— Сколько он весит? — прозвучал мучительный стон.
— Лучше спроси, сколько он стоит!
— И сколько?
— Еще немножко, и он будет стоить мне разрешения на торговлю!
Мы нагнали председателя со Стручком, тершихся спинами в узком чулане. Тут у обоих обострился приступ застарелого соперничества, видимо, длившегося не первый год, они коллективно попытались выбраться из дверного проема, но застряли. Стало очевидным, что кому-то следовало уступить, однако ни тот, ни другой не сдвинулись с места. Дергаясь и отталкиваясь от косяков, кое-как вывалились наружу.
— Фред, зачем вы притащили коня? — одернул пиджак Стручок, нарочито игнорируя председателя.
— Решил, что вы его плохо рассмотрели, господин Крефин, — нашелся лавочник и для чего-то подпихнул конскую морду прямо в лицо оппонента: — Красавец! Правда?
— Господа, а почему бы нам не прерываться и не выпить чаю? — чувствуя, что осмотр выходит из-под контроля, уточнила я. — Проходите в кухню.
Услышав про угощение, председатель расплылся в довольной улыбке, а перо Крефина снова скрипнуло, сделав какую-то пометку. Неужели решил, будто их пытаются подкупить? Нет, конечно, я их тут кормить решила не по доброте душевной, но и перо, и шею Стручка хотелось свернуть.
— Не подумайте, будто я пытаюсь отвлечь вас от дел. Просто как раз подошло время второго завтрака, — с улыбкой я указала на настенные часы, висевшие на деревянной подпоре. Мужчины дружно подняли головы и с радостью обозрели, что часовые стрелки не двигались, замерев на десяти утра. Проклятье, за каким бесом мне пришло в голову показывать на них?!
— Кухня туда, — решила я указать направление, раз с предметами скромного интерьера не заладилось.
С небывалым облегчением Фред пристроил бронзового скакуна на кухонный прилавок, а мы расселись вокруг накрытого стола. По рюмочкам была разлита рябиновая настойка, по чашкам — горячий крепкий чай, а пироженки разложены на блюдцах с золотой каемочкой.
Вернее,
— Что ж, Алекса, — поднял рюмку председатель. — Лавка вашего дядюшки волшебным образом преобразилась…
Я сподобилась на самую очаровательную из своего арсенала улыбку, немедленно прилипшую к губам, как на клейстер. За спиной председателя без всякого пиетета или страха спокойно шагала знакомая крыса. Но хвостатая негодяйка мало того, что сама заявилась, так еще и подругу в гости привела! Следом за ней, обнюхивая вымытые каменные плитки, семенила тварь меньше, но, по-видимому, ничуть не скромнее.
— За новое начинание! — провозгласил Осле.
Хвостатые негодяйки скрылись за очагом, и я перевела дыхание. Председатель единственный, кто опрокинул в себя настойку, а потом тут же налил заново.
— Господин Крефин, а отчего же вы ни угоститесь? — прогудел он. — Неужели здоровье не позволяет?
— На службе не пью, — фыркнул тот.
Над столом повисла напряженная тишина.
— Что за дивный конь! Берите яблоки! — одновременно с Фредом высказались мы и, переглянувшись, обменялись слабыми улыбками. От меня не ускользнуло, что перо, только-только, спокойно лежавшее на кухонном прилавке подпрыгнуло и что-то чиркнуло в отчете. Как есть Крефин решил, что мы с соседом-лавочником в преступном сговоре!
— Фред, — вдруг сквозь зубы пробормотал Стручок, — перестаньте гладить меня по ноге! Я не понимаю ваших странных знаков, и мне щекотно!
Красавчик округлил глаза и немедленно открестился от грязных приставаний:
— Для чего мне вас трогать?
Все трое мужчин уставились в мою сторону.
— Не смотрите на меня с таким подозрением! Мои ноги под стулом! — тут же выпалила я. Что характерно, про председателя пострадавший пошлостей не допустил.
— Тогда кто прямо сейчас ползет к моей коленке? — тихо уточнил он.
— Ну, явно не мой туфель, — проворчала я и не очень-то изящно заглянула под стол.
По широкой штанине Стручка осторожно, точно скалолазка на восхождении, карабкалась мелкая крыса! Светлый Божечка! Похоже, хвостатые твари не просто заглянули на огонек, а решили в моей кухне устроить крысиный шабаш!
Оставалось импровизировать. Резко выпрямившись, я лучезарно улыбнулась и пропела:
— Ой, по вашей ноге ползет Фирс! Мой ручной крысеныш. Только сегодня из клетки убежал.
— Кто? — поперхнулся Стручок, немножко сходя с лица.
— Не переживайте, он сейчас до коленок доползет, а потом его можно будет стряхнуть…
С тоненьким визгом Крефин оттолкнулся пятками от пола. Стул перевернулся, и глубокоуважаемый представитель гильдии сковырнулся на спину, высоко подняв ноги и утянув за собой салфетку с угощениями. Зазвенели разбитые чашки и тарелки, а в воздухе повеяло терпким запахом рябиновой настойки, растекшейся по полу.
— Вы целы? — вскрикнула я, бросаясь к мужчине, в связке со стулом похожим на перевернутую черепаху.