Пряная штучка
Шрифт:
— Перец жалко, — тут же заметила я. Лапшу мне, стыдно сказать, тоже было жалко, но не выказывать же перед страдающей подругой возмутительную жадность.
— И мне, — вдруг призналась она. — Своими же рученьками молола.
— Так не пойдет! Утри слезы, Стаффи! — велела я. — ты сильная, самодостаточная женщина!
— Я? — моргнула она и снова высморкалась.
— Ну, не сейчас, конечно… Но обычно-то сильная и самодостаточная. Мы только что получили шанс выбиться в люди и заработать кучу денег, поэтому просто обязаны его отметить!
— Заранее отмечать нельзя, — буркнула она.
— Отметим окончание ярмарки. Нам же дали приглашение на званый вечер.
— Ты
Никогда я не видела Стаффи в настолько угрюмом настроении, что она даже отказывалась от приглашения бесплатно покутить.
— Верно подмечено! Но часть этого званого ужина была оплачена моими золотыми, поэтому мы просто обязаны прийти туда и отъесть назад хотя бы пару кусочков.
— Но мы же собирались вернуться домой, — воспротивилась Стаффи, как будто действительно не желала принарядиться, сделать красивую прическу и поразить знать Вайтберри неземной красотой.
— Делов-то, — пожала я плечами. — Оплатим еще одну ночь. Одежду купим, а прически сделаем у мастера. Давненько мы никуда не выходили?
— Это звучит лучше, чем «давненько мы с тобой не виделись», — фыркнула подруга, и на ее лице даже появилась тень улыбки. — Знаешь, что я вдруг поняла? Мне ужасно не хватает Ирвина!
Ярмарка закончилась без приключений. Конечно, мы не продали и половины заготовленных банок с перцами, зато, помимо предложения от королевского двора, познакомились с хозяевами лавок пряностей из столицы и договорились о небольших пробных поставках.
К тому времени, как остатки были упакованы, а несколько смесей выменяны на бутылочки со сливовым соусом, который очень любил Ирвин, Вайтберри вспыхнул яркими уличными огнями. Времени до приема осталось с гулькин нос. Учитывая, что погулять мы решили с размахом, в смысле с покупкой платьев и посещением парикмахерской (раз уж на еде экономили), пришлось наскоро отдать распоряжения о доставке товара в «Пряную штучку» и умолять извозчика ехать побыстрее до торговой улицы.
Прием проходил в знакомом особняке с именной табличкой «торговый дом Роберта Э. Палмера», и к началу мы опоздали на полчаса. Придерживая длинные юбки, вышли из наемного экипажа. Лестница оказалась застеленной красной ковровой дорожкой, а на дверях стояли хмурые стражи в темных одеждах.
— С ума сойти, как на королевском ужине, — фыркнула Стаффи.
Королевские вечеринки были лакомым кусочком для репортеров, и я знала не меньше тридцати способов, как проникнуть на званый ужин без приглашения. Поэтому когда стражи, не проверив толком карточку, пропустили нас внутрь, то даже почувствовала разочарование. Входить через парадные двери с позволения хозяина было не так забавно, как пролазить через подвальное окно.
Холл оказался большим, с плиточным полом и с мраморной лестницей, плавным изгибом поднимавшейся на второй этаж. Над головой переливалась огромная хрустальная люстра с мелкими магическими огнями. Пронзительный свет играл в дорогих украшениях дам и рисовал на стенах, затянутых в дорогую ткань, узорные тени. Публика выглядела пафосной, надменной и расфуфыренной. Не зря утверждали, что в Вайтберри жили богатейшие люди королевства, столичной суете предпочитавшие свежий озерный воздух и размеренность. И сейчас магнаты, которых я пыталась по осени искать в кустах Питерборо, тихо переговаривались и попивали игристое вино.
— Живот урчит, — буркнула Стаффи, оглядываясь по сторонам.
Фуршетные столы были накрыты в соседнем зале, и мы, раскланиваясь с совершенно незнакомыми господами, добрались до еды.
— Ешь
— А где горячее? — недовольно пробормотала Стаффи, оглядывая стол с холодными закусками.
— Позже банкет будет.
Подружка положила на тарелку кубик белого сыра с синеватыми прожилками плесени и вздохнула:
— Наш лесной эльф любит сыр с плесенью. Жаль, он не здесь.
— Да, но его дух незримо витает вокруг нас, — с иронией заметила я.
В холле происходило неясное движение, и народ вдруг уважительно примолк. В разбавленной жидкими шепотками, нестройной тишине заговорил голос, отчего-то ужасно напоминавший голос подмастерья:
— Добрый вечер, дамы и господа! Мы рады приветствовать вас на ежегодном званом ужине в торговом Доме Роберта Палмера. Ни в чем себе не отказывайте, веселитесь. Хозяин вечера скоро выйдет вас поприветствовать.
— Слушай, Стаффи, ты за эти два дня так часто поминала Ирвина, что мне уже его голос слышится. Спорим, что он задыхается от икоты…
— Алекса, — перебила меня подруга, толкая локтем в бок, — посмотри сюда.
— Куда? — не поняла я и обернулась.
Взгляд тут же остановился на портрете, спрятанном в нише, а потому не сразу бросавшемся в глаза. Со стены, затянутой в дорогую светлую ткань без рисунка, на нас смотрел Этан. Табличка не оставляла никакого пространства для воображения и четко объясняла: «Основатель торгового Дома Роберт Э. Палмер». Он выглядел серьезным и высокомерным. Не верилось, что в жизни властный человек с портрета сквернословил, как последний грузчик, умел починить холодильную кладовую и целовался так, что у меня сносило крышу.
— Проклятье! Я запрыгнула в постель к Маринованному Огурцу!
— И тебе понравилось, — поддакнула Стаффи, давая понять, что от потрясения я озвучила мысль вслух.
Тут сквозь арочный проем я заметила Роберта Палмера собственной персоной. Вернее, узнала мощную фигуру, подчеркнутую отлично сидящим костюмом. С бокалом в руке он что-то нашептывал на ухо мадам с рыжим волосами, украшенными блестящей побрякушкой. Я моментально узнала певицу Эллионору Лайт, приму столичного театра оперетты.
— Ты смотри, на открытие ярмарки приехать побрезговала, а на креветки с шампанским явилась, как миленькая, — фыркнула Стаффи. — тебе не стоит скандалить на публике, так что хочешь, я сама выдеру ей рыжие лохмы?
— Не лишай меня удовольствия, — процедила я и опрокинула в себя остатки шампанского, позволив на одну сладостную секунду представить, как накидываюсь на столичную гостью и выдираю из выращенных с помощью магии волос блестящую заколку.
Вдруг к парочке сквозь толпу пробрался высокий отлично одетый молодой мужчина. С улыбкой он отвесил поклон певичке, и звон наших со Стаффи челюстей, упавших не пол, не рассыпался по всему залу только потому, что вокруг звучали громкие разговоры. Глядя на Ирвина, я пыталась справиться с жесточайшим когнитивным диссонансом. Было практически невозможно соотнести нашего странного подмастерье в костюме лесного эльфа, вопящего незабвенное: «Где наша вывеска, братья?» или взлохмаченного парня в пижаме, облизывающего перепачканные куриным соком пальцы в кухне «Пряной штучки», и этого уверенного в себе подручного магната.