Прятки со смертью

Мастерман Бекки

Некоторое время мы втроем прислушивались к будничному разговору.

— Как тебя зовут?

— Натали. А тебя?

— Ричард. Ричард Роджерс.

— Да как же! — прошептала я, однако никому из остальных имя не показалось фальшивым.

— Что слушаешь? — поинтересовался он.

— «Ramones».

— Группа довольно старая. Тебе сколько лет-то?

— Семнадцать, — сказала она после небольшой паузы, и это прозвучало фальшиво.

Молчание.

— А здесь что делаешь?

Мы заранее определились с этой частью сценария.

Я видела, как губы Тони повторяют слова, которые проговаривает Джессика:

— Да дома все плохо. Я свалила.

— Ну, видимо, совсем плохо, раз сбежала. Со мной такого не бывало. Я, наверное, счастливый.

Замысловатый комментарий. Джессика молчит. Так они ехали несколько минут. Затем он сказал, понизив голос, растягивая слова, тоном серьезным:

— А скажи-ка, Натали, готова ли ты к смерти?

Ив и Тони дернулись, будто аппаратуру слежения замкнуло. Я больно прикусила губу и почувствовала, как большой палец правой руки трясется сам по себе.

— Джесс, спокойно. Мы здесь, мы с тобой, — прошептала я. — Быстро переходи на следующий уровень. Прессуй его.

В голосе Джессики отчетливо слышалось беспокойство. Если она прикидывалась, значит была чертовски хорошей актрисой. Ее голос дрожал — едва заметно, лишь настолько, чтобы звучать слабо, как у жертвы.

— Ричард, пожалуйста, выпусти меня, а?

— Да мы же на краю географии, — удивился он.

— Останови машину. Выпусти меня.

— Да что такого-то?

— Я боюсь тебя. — Она и впрямь звучала напуганной.

Последовала долгая пауза, затем раздался его смех.

— Минутку, ты решила, я угрожаю тебе?

— Не исключено, он играет, — шепнула я. — Продолжай давить.

— Выпусти меня из машины, немедленно, — потребовала Джессика.

Парень не снизил скорости.

— Извини. Я просто выполняю миссионерский долг. Я из «Церкви Иисуса Христа Святых последних дней». Это мормоны, слыхала? Я и не думал стращать тебя. Честное слово. Нет, правда, посмотри на меня. — По-видимому, он рискнул, оторвав взгляд от дороги, повернуться к ней лицом, чтобы она видела его глаза.

— Чувак, да ты меня до смерти напугал! — сымпровизировала Джессика.

— Ну, прости, — повторил он. Похоже, парень искренне раскаивался. — Я всего лишь пытался выяснить, достаточно ли крепка твоя вера в Господа, чтобы гарантировать вечный покой.

— Мило, — проговорила Джессика с подозрением в голосе.

Еще одна пауза. Мне показалось, Джессика ждала инструкций.

— Не наша рыбка. Гони его, — заключила я.

— Я, похоже, все испортил, да? — спросил Ричард. — Неправильно повел с тобой разговор. — Голос его звучал неподдельно расстроенно.

Словно будь мы там, то непременно увидели бы его бьющимся головой о руль.

— Послушай, высади меня у следующего придорожного кафе, — попросила Джессика.

— Клянусь тебе, я нормальный. Я не обижу тебя, просто составлю компанию. Немного тоскливо, когда никто не хочет поговорить

о Боге.

— Сочувствую. Мне надо позвонить.

— Миль через пять будет «Флаинг Джей». А хочешь, позвони с моего мобильного?

— Нет уж, — отказалась Джессика, не позаботившись выдумать оправдание.

— Даже у беглянок всегда с собой мобильник, — шепнула я. — А сейчас скажешь ему, что тебя там парень ждет. — Будто наяву я увидела, как она едва уловимо мне кивнула.

Ричард Роджерс высадил Джес на парковке «Флаинг Джей» и продолжил путь. Проверив и убедившись, что никто не заметил, что она меняет маршрут, Джессика неторопливо пошла назад. Ни один убийца не посадит ее на стоянке, когда еще не стемнело и могут быть свидетели. Пока Джессика шла, мы немного поговорили.

— Эй, Новобранец, а ты, случаем, не заметила, что на том парне была белая рубашка с короткими рукавами и тонкий черный галстук? — поинтересовалась я.

— Учитель, такие всегда ездят на великах, так что иди в задницу, — весело ответила Джессика.

Я почувствовала, как она улыбается в ответ моей улыбке. Джес была так же захвачена делом, как я в ее годы. Я была уверена, что из нее выйдет толк.

Мы встревожились снова, когда ее подобрал «симпатичный пожилой дядька». В глазах Джессики это означало, что водителю далеко за сорок. Он пытался ее закадрить, однако без угроз и грубостей.

— Слишком прямой. Отпускай его, — велела я.

Джессика попросила высадить ее на обочине. Он не сбросил скорости. Я почувствовала, как проснулся нерв сбоку на моей шее. В нашем вэне все затаили дыхание. Он предложил ей пива. Мы услышали ее ответ:

— Нельзя. Мне всего четырнадцать.

Машина остановилась, открылась и захлопнулась дверь, затем автомобиль тронулся. Джессика громко зевнула.

— Скучно тебе с нами? — поинтересовалась я.

— Не-а, я еще только разогреваюсь. А ночка-то и вправду теплая, да?

Ни один из нас не ответил, задумавшись, где жарче: внутри фургона или снаружи. Да и сказано было так, будто ответ не предполагался. Джессика как бы разговаривала сама с собой.

— Просто классно сознавать, что вы все там, что я полностью под контролем. Сродни чувству дублера со страховочным поясом. — Через несколько шагов она добавила: — Чует мое сердце, не будет его сегодня.

— Будет, будет, — успокоила я. — Ты «Челюсти» смотрела?

— На-на. На-на. На-на-на-на-на… — раздалось в наушниках.

Ив и Тони рассмеялись.

— Учитель, ты думаешь, я такая уж молодая?

— Да ты просто ребенок, — ответила я и потянулась, думая о возвращении в отель и глоточке холодного скотча.

— Мы должны покончить с этим к вечеру. Если протянем еще, каждый станет коситься на подозрительную девчонку, шатающуюся здесь, у черта на рогах.

— Хотите меня подобрать? Погодите, зачем вам делать такой крюк, может, я еще разок проедусь в другую сторону до ближайшего кафе?