Прыжок барса

Малиновская Майя Игоревна

Они еще какое-то время занимались бывшими пленными. Обучив несколько экипажей один за другим его друзья ринулись прочь от войны. Какое-то время он работал без них.

Потом опять появился Дмитрий, он сказал, что намерен ее найти, за время короткой беседы имени Эл не называл. Он просто ставил Алика в известность и просил не искать его, если Алик собирается когда-нибудь вернуться в двадцатый век. Дмитрий без Эл не собирался туда возвращаться. Алик понял в те минуты ясно и отчетливо, что со своим упрямством и темпераментом Дмитрий точно погибнет. Вспомнил Алик и Амадея, который ценил

Дмитрия, доверял ему больше чем кому-то из них. Им он доверил работу, а Дмитрию - свою жизнь и свою смерть. В который раз он задумался, в каких жутких событиях они участвовали. Он осторожно намекнул другу, что мог бы помочь. Намеков не требовалось, он тут же догадался, что у Дмитрия было именно это намерение.

Искать человека в космосе сложнее, чем иголку в стоге сена. Имея опыт в поисках, он сообразил, что невидимая сила наводит их на нужный след. Что это было? Известное везение, чутье Дмитрия или некто, о существовании которого они не подозревали? Кстати возник капитан, заменивший Торна, и тут же нашлась запись, где Эл просили уйти на сторону пиратов. Клубок размотался быстрее, чем они ожидали.

Кикха возник именно в тот момент, когда они стали всерьез подозревать, что Эл ушла не с помощью переброски, в ее исчезновении было что-то мистическое. Дмитрий нарек неожиданного виновника исчезновения Эл ангелом смерти. Их настроения были тогда очень мрачными.

Затея Кикхи была единственным шансом снова увидеть ее. Дмитрий заупрямился, собираясь торговаться с неожиданным союзником, Алик был сговорчивее. Дмитрию было достаточно знания того, что она жива и небольшого подтверждения. Алик при возможности увидеть ее снова потерял голову, или способность мыслить здраво, как сказал бы Рассел Курк.

Он оказался с ней рядом и мог тайком наблюдать ее в новом качестве. И опять чувства вспыхнули остро и болезненно. Через какое-то время он убедился, что с таким подходом и образом мыслей новая Эл победит в состязаниях. Кикха подогрел его азарт замечанием, что Лоролан сделает ее своей. Алик не мог предполагать, что владыка знает о подмене и финал истории окажется неожиданным. Он не ожидал, что Эл повернет назад, а его совсем немного отделяет от плахи.

Когда Тиамит увел его из миров, Алик стал понимать, что они с Кикхой натворили.

Когда они снова встретились с Дмитрием, его друг не стал по обыкновению орать на него.

Дмитрий сказал то, что вытащило Алика с грани отчаяния:

– Мы знаем теперь, что она жива. Мы знаем, где она. Это то, с чем мы еще не сталкивались. Надо пересидеть и подумать. А дальше: или мы ее добудем, или она сама выберется. И сердце мне подсказывает, что это будет второе. Нейбо ее не сожрал, и этот подавится. Надо выждать.

Тиамит был более категоричен, он напрямую заявил, что именно Алик повинен в том, что Эл застряла в мирах. Маг был единодушен с Дмитрием по поводу того, что Эл должна вернуться сама. Только у Тиамита были свои причины так считать.

Оба говорили уверенно, будто впереди у них целая вечность, а он подумал, что никогда больше ее не увидит.

Дмитрий и Тиамит оказались правы. Она вернулась. Ее заверения о том, что она больше не вернется назад, звучали с полной убежденностью.

Он поверил, что они больше не возвратятся к прошлому. Оно было наполнено мрачными событиями и только безрассудный человек захотел бы добровольно столкнуться снова с прежними трудностями. Он не думал, что Эл такова. Сотрудничество в службе времени было весьма выгодно и всем давало возможность проявиться. Команда собралась снова. Эл стала его женой. Они, казалось, выбрались из череды неурядиц до случая в Вене.

Он старался жить в тесном контакте с реальностью, единственный подтвердил свой статус в Космофлоте, остался капитаном, имел точную должность в Службе Времени и меньше всех бывал на острове. Что до остальных, то возвращение Эл вселило в них прежний дух приключений.

Ему в лицо брызнуло что-то прохладное. Он очнулся. Глаза жрицы снова были напротив и строго смотрели на него. В руке у нее была чаша, она брызнула ему в лицо водой еще раз, он слышал как она что-то говорит ему, смысл понял не сразу.

Она поняла, что он очнулся и произнесла:

– Отдай мне фигурку, чужеземец. Ты такой сильный, что я не могу разжать твои пальцы. Ты будто окаменел.

Он с задержкой понял ее речь. Пальцы побелели и затекли.

– Я давно так сижу?
– догадался он.

– Уже вечер. Ты очень упрямый, помимо того, что необычайно сильный. Тебе нужно отвлечь свой ум от той женщины. Тебе постепенно станет легче.

Он пережил погружение в себя, наверное поэтому его ум работал с невероятной быстротой.

Он отдал статуэтку жрице, встал и посмотрел на нее сверху вниз. Помимо обычной строгости во взгляде был еще интерес. Он изобразил вопросительное выражение на лице. Она подняла брови.

– Как ты узнала, что спрашивать?
– задал он вопрос, чтобы не потерялся этот контакт.

– Вы, смертные, страдаете от одних и тех же душевных болезней: зависть, злоба, чрезмерная привязанность, страсть. Это есть в каждом, кто сюда приходил. Ты не исключение.

– Ты обратила внимание на меня. Ты все это увидела во мне?

– Я вижу в людях свет и зло, благо и разрушение, - она заговорила тем же голосом, каким пела ему.
– В простых смертных они не так сильны, и потому их заботы мелочны. Ты особенный. Света и тьмы в тебе поровну и много, потому борьба так терзает тебя. На этих весах твоя душа будет колебаться бесконечно, пока ты не найдешь опору надежнее той, которую имеешь теперь.

– И что мне делать?

– Обратись к небесам, может быть твои боги помогут тебе. Я не могла тебя пробудить от забытья, я не могла видеть то, что видел ты, но твоя рука слишком яростно сжимала фигурку.

– Извини, я мог ее сломать.

– Если бы сломал, то убил бы женщину, которую любишь, но разум удержал тебя.

Алик вздрогнул от ее слов.

– Наши сокровенные мысли - это наши самые сильные намерения, а сильные намерения - это наши действия, - она добавила, заметив его замешательство.
– Не сломал же.

Возможно она до этого момента уже улыбалась ему, сейчас ее улыбка озарила строгое лицо и изменила его.

– Иди чужеземец, ты провел здесь много времени. Тебе пора вернуться назад.