Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы
Шрифт:
— Это пан Болеслав Янкевич, порядочный человек, известный коммерсант, весьма популярен среди женщин. Они любят не так его, как его барыши, — представил Шевчука Каминский. — А это его коллега пан Богинский, — и, усмехаясь, указал на меня. — Ему меньше везет в коммерсантских делах, чем, скажем, Болеку, однако на женском фронте могут посоревноваться…
— Я с тобой не согласен, — перебил его Приходько. — Сегодня мы веселимся на моих именинах, а в следующее воскресенье, наверно, состоится обручение пана Болеслава. Он тут увивается за моей соседкой Ганкой…
Кто-то из гостей предложил:
— Хватит биографий.
Компания засуетилась, перед нами появились стопочки.
Пока спорили, кому и чего налить, за что выпить, я осмотрел комнату.
Один из гостей сидел в уголке и сосал самокрутку. Кто-то даже сделал ему замечание:
— Володя, брось дымить. От твоей цигарки хоть топор вешай.
Я заметил, что этот Володя не сводит с меня глаз. И странно — лицо его показалось мне очень знакомым. Кто он и где я видел этого человека?
Чтобы не мучали сомнения, я отозвал Ивана Приходько на кухню и спросил:
— Кто этот Володя?
Иван, прежде чем ответить, любил малость пофилософствовать.
— Будь уверен, в нашей хате только порядочные люди — пекари, вроде меня.
— Нет, ты мне скажи, кто этот парень, откуда он? — не отступал я.
— Да это Володя Цехош! Твой земляк, из-под Ковеля. Парень что надо.
Володя Цехош! Услышав эту фамилию, я обрадовался, но вместе с тем и встревожился. Он мой односельчанин, вроде бы даже какой-то дальний родственник. Мы давно не виделись: еще перед войной он женился и выехал из села. Никто не знал — куда. И вдруг эта неожиданная встреча!
— Он не только мой земляк, но и родственник.
— Так я его сейчас позову. Вы найдете общий язык. Человек он надежный.
В этот момент на кухню зашел Володя Цехош. Он узнал меня и не мог больше ждать.
— Ну, здорово, пан Богинский, пан коммерсант…
— Здорово, Володя.
Мы крепко обнялись и расцеловались.
— Ты только пошутил или, может, в самом деле принял католическую веру? — спросил Володя.
Приходько подмигнул мне: дескать, можно открывать карты. Но я категорически ответил:
— Сегодня я для тебя, как и для всех других гостей, коммерсант Ян Богинский. А завтра узнаешь обо всем.
— Добро!
— Только прошу тебя — никому ни слова, даже жене.
На следующий день, идя к Цехошу, я волновался. Такое чувство я испытывал всегда, когда приходилось привлекать кого-либо к подпольной работе. Как человек воспримет твое предложение, справится ли с ответственными поручениями, осознает ли до конца, на какой риск идет?
Но напрасной была тревога. Володя не задумываясь согласился нам помогать. Немного спустя он стал настоящим бойцом-разведчиком, а его жилище было нашей надежной штаб-квартирой. Выполняли наши поручения Володина жена Анна и дочь Галя.
Так еще один пекарь из «Сухорувки» стал нашим товарищем в борьбе с оккупантами.
КТО ОНА?
В отряд прибыли два советских военнопленных.
— Как вам удалось бежать из плена? — спросил я.
Один из них, Владимир Грязных, рассказал:
— Нам помогла женщина. Она работает официанткой в офицерском казино. Нас часто возили туда на разные черные работы. И вот однажды подошла к нам молодая красивая женщина и предложила свои услуги, если у нас возникнет желание податься к партизанам.
— А кто она, эта женщина?
— Зовут ее Лидия Ивановна. О себе она не рассказывала. Только попросила, если нам удастся найти партизан, то обязательно сообщить ей или дать кому-нибудь ее адрес. Даже пароль придумала: «Привет от Попова». Не знаем, кто она, но верим, что встретили своего человека.
Нас заинтересовал этот рассказ. Если действительно официантка немецкого казино хочет наладить связь с партизанами, то стоит с ней встретиться. Но не ловушка ли это? Ведь мы о ней, кроме адреса и того, что она помогла ребятам бежать из плена, ничего не знаем. Какие чувства руководили этой загадочной женщиной? Бороться с немцами? Тогда почему она пошла к ним работать? Так или иначе, но встретиться с ней надо. Хоть и рискованно, но надо. Разобраться во всем поручили мне.
И вот я иду по указанному адресу. Стучу в дверь небольшого особнячка, спрашиваю, дома ли хозяйка, и слышу ответ:
— Сегодня ее не будет.
На следующий день иду к ее дому, и снова неудача. Так продолжалось несколько раз, пока младшая сестра Лидии Ивановны — Лена (я уже успел с нею познакомиться) сказала:
— Лида просила зайти в среду. В этот день она выходная.
Наконец среда. Подхожу к знакомому особняку, стучу. Дверь открывает стройная молодая блондинка. Выше среднего роста, с красивым смуглым лицом и большими серо-голубыми глазами. «Это она!» — думаю я и произношу:
— Привет от Попова.
— Здравствуйте, — отвечает. — Будем знакомы — Лисовская. Я так и думала, что вы от тех ребят. Проходите в комнату и чувствуйте себя как дома.
Так мы познакомились. Она рассказала, что хорошо знает немецкий язык и поэтому ее назначили метрдотелем («Значит, не обычной официанткой», — подумал я) офицерского казино…
— Я ненавижу швабов, — говорила она мне. — О, если бы вы знали, как я их ненавижу! Что им нужно на нашей земле? Вы видели виселицы на улицах Ровно? Господи, как это ужасно! Звери! А называют себя освободителями. Уничтожать их, беспощадно уничтожать, чтобы не издевались над нами. Сколько страданий принесли они! А было так хорошо! Когда в тридцать девятом году пришли сюда советские войска, люди встречали их с цветами. А этих извергов надо встречать пулями. На каждом шагу их должна подстерегать месть.
Говорила Лидия Ивановна искренне, чувствовалось, что она много пережила, что горе народа — это ее горе.
— Посоветуйте, что я должна делать. Годы идут, мне уже за тридцать («Никогда нельзя дать», — подумал я), так хочется счастья, семьи. Нет, вы не можете этого понять! А они разрушили все! Как я рада, что удалось связаться с вами! Я готова на все. Поручите мне любое дело — выполню.
Но одно обстоятельство заставляло настороженно относиться к ее рассказам. Обычно, когда мы заводили новое знакомство, нас спрашивали: «А чем я могу быть для вас полезным?» Лидия Ивановна подобных вопросов не задавала. Она сама начала излагать один за другим планы своей будущей подпольной деятельности, как будто они у нее были готовы заранее: