Прыжок в неизвестное
Шрифт:
– Ступайте домой, проспитесь, говорил же я вам!
– заревел доктор Фурман.
– Зеркальце разбилось!
– плакалась актриса.
Вайнер и Хорват вскочили и принялись подбирать вещицы с пола. Демба не принял участия в этой человеколюбивой работе. Но следил за нею внимательно и участливо и не переставал давать полезные указания.
– Монета в пять крон покатилась за вешалку, - сказал он.
– А вот лежит карандаш. Правее! Правее, господин Вайнер!
Он пьян? Вздор! Он видел все, ничего
Хорват выпрямился и смотрел озадаченно на Дембу.
– Но ведь это верх наглости!
– крикнул он, рассвирепев.
– Швыряет все на землю и спокойно смотрит, как мы трудимся.
Он подошел вплотную к Дембе.
– Благоволите поднять вещи, которые вы сбросили. Но поторопитесь!
Демба потянулся к медвежонку, но передумал и выпрямился опять.
– Подымете вы их или не подымете?
– крикнул Хорват.
Демба покачал головою.
– Нет, - сказал он.
– Не надо.
Он счел большой некорректностью подобное требование.
Тут вмешался в дело доктор Фурман.
– Да ведь это... это превосходит все пределы! Эмиль, чего ты ждешь? Тресни его по черепу стаканом!
Демба покраснел и укоризненно взглянул на доктора Фурмана.
Вайнер забавлялся и посмеивался.
– Эй вы! Слушайте, что я вам скажу, - произнес Хорват.
– Не выводите нас из терпения. Я буду считать до трех. Если вы при слове "три" не поднимете всех вещей, то... Вы увидите, что с вами будет.
– Перестаньте же, Эмиль. Я уж их сама подниму,-испуганно сказала барышня, которой принадлежали вещицы.
– Раз!
– сказал Хорват.
Демба нахмурился, повернулся и неуверенными шагами направился к своему столу.
– Два!
– считал Хорват.
– Что вам нужно от меня?
– крикнул Демба.
– Оставьте меня, пожалуйста, в покое.
– Три!
– крикнул Хорват. Терпение у него лопнуло. Он схватил свой стакан с вином и плеснул его содержимым Дембе в лицо.
– Так! Получайте!
Барышни вскрикнули.
Демба подскочил. Он был смертельно бледен, вино струилось у него по лицу и слепило глаза. Вид у него был жалкий, смешной и страшный в то же время.
Холодный душ его сразу отрезвил. Он видел все совершенно ясно. Жгучий стыд поднимался в нем. Что сделал он, что наболтал! Как мог он весь вечер валять дурака перед этими людьми, служить им посмешищем! Они глумились над ним, раздражали его, обращались с ним как с собакой, и он это терпел, чтобы увидеть Соню, и теперь стоял, осмеянный всеми.
Но теперь довольно. Вся злоба, вся ярость, все разочарование, которое он подавлял в себе весь день, - теперь они прорвались наружу. Теперь он схватит за горло этих трех негодяев.
Они смеялись! Они смеялись над ним! Все они смеялись. Теперь они почувствуют его кулаки. Прежде всего -
Он ринулся на них, не мог говорить от гнева и стыда и раскаяния, и одна только мысль была у него - задушить их всех своими руками.
Но вдруг он остановился и со стоном сжал зубы. Его руки были скованы! Его руки были бессильны! Его руки должны были оставаться скрытыми, спрятанными...
Демба стоял перед этими людьми, хрипя от гнева, дрожа от жажды мести, скрежеща зубами от жажды убийства, и все же беспомощный, беззащитный, отданный им на потеху. Они смеялись над ним, смеялись во все горло, тряслись от смеха, глумясь над его бессильным гневом.
И Вайнер, чтобы не остаться в стороне, взял свой стакан с вином и воскликнул:
– Не угодно ли еще стаканчик? Для прохлаждения?
Тут внезапно донесся со стороны двери громкий голос Сони:
– Ради Бога! Георг! Берегитесь! У него в руке револьвер!
Глава XVIII
В следующее мгновение паника охватила всех. Пьяный вооружен револьвером! В один миг все разбежались в разные стороны, и так велик был испуг, так сильно замешательство, что никто не находил двери. Вайнер уронил стакан, стакан разбился вдребезги, и вино пролилось на пол. Хорват в безрассудном бегстве помчался к Соне, споткнулся и опрокинул стул. Когда взгляд Дембы упал на него, он мгновенно остановился как вкопанный и совершенно отчаялся в спасении. Обе барышни забились в оконную нишу и, тесно прижавшись друг к другу, вне себя от ужаса, таращили глаза из-за складок штор на Дембу, который стоял посреди комнаты немой, грозный и готовый совершить страшное деяние.
– Стани! Что хочешь ты сделать?
– крикнула Соня в страхе.
Она дрожала за жизнь Вайнера.
Демба не ответил, и это молчание придало ему еще более страшный вид. В действительности же он со смешанным чувством недоумения и беспомощности наблюдал переполох, которого не понимал. Почему кричала Соня? И что вытворяли все остальные? Уж не потешались ли они над ним? Не было ли все это условлено между ними? Может быть, это было новой формою издевательства, которому он подвергался?
Он стоял молча и ждал.
– Стани! Ведь это безумие! Отдай револьвер, - просила Соня с растерянным видом.
Револьвер? Откуда, черт побери, взбрело Соне на ум, что у него есть револьвер? Не шутит ли она? Это он решил проверить.
Один только доктор Фурман не совсем потерял голову. Он делал вид, будто вовсе не замечает опасности. Держался беспечно и непринужденно, спокойно пил свое вино и взялся наконец за шляпу.
– Пойдемте же, господа!
– предложил он хладнокровно звучавшим голосом, - Чего мы тут ждем? Заплатить мы можем и в ресторане.