Прыжок ягуара
Шрифт:
– Яйца… вернее, омлет…
– Женщина угощала? Ясно.
– Что тебе ясно? – вышел он из себя. – Между нами ничего не было. И быть не могло!
– Да знаю я, знаю.
– Все-то ты знаешь! Все тебе заранее известно! – разошелся Лавров. – А я дурак дураком!
Она молча смотрела на него, представляя поздний ужин на чужой кухне, с чужой женщиной, которая обезумела от страха.
– Как ее зовут?
– Ту, что омлет готовила? Вика… Виктория Зорина. Сестра того детектива, который…
Он сидел в кресле, чувствуя, как от слабости его подташнивает и клонит в сон.
– Никакого яду она тебе не подсыпала, Рома.
– Я уже сам догадался. Яйца были испорчены.
– Вряд ли дело в омлете…
– Чем же я отравился?
– Полагаю… у тебя случилось несварение желудка. Так бы сказал наш профессор-гастроэнтеролог с кафедры внутренних болезней.
– Мне от одних слов уже страшно, – поежился сыщик.
– Ты перенервничал, и желудок отказался работать. Бывает.
– В меня перед этим стреляли, между прочим. Чуть не убили! Любой бы перенервничал.
– Сдают нервишки-то? – пророкотал Санта, неся для больного кипяченую воду с щепоткой соли. – Пей, телохранитель.
Лавров послушно отхлебнул, поморщился и замотал головой.
– Гадость! Не буду…
– Ты ведь ждал, что тебя отравят? – спросила Глория. – Ждал и боялся?
– Ну…
– Вот и результат. Психика – тонкая штука.
– Надо было тебе на психиатра учиться. Тогда бы я к тебе Вику привез, на консультацию.
– Я тебя и так проконсультирую. Говори, что с ней.
– Да невменяемая она! Про зверя какого-то талдычит! Меня стошнило в ванной, а она давай вопить, на помощь звать. Пока я оклемался и вышел, она уже… в ступор впала. Сидит в углу, колени обхватила, сжалась вся и молчит. Между прочим, про эту… чертовщину… я не от нее первой услышал.
– Про зверя?
– Ага. Отец Камиллы ушел из семьи, потому что ему постоянно мерещилась всякая нечисть. Бармен из «Краба» признался, что на даче в Росинке… ну, в домике Камиллы, ему привиделось кое-что нехорошее. А вдова Туровского заметила перед аварией какую-то кошку…
Лавров поделился с Глорией добытыми сведениями и пожаловался, что его чуть не убила жена Каретникова, того самого, который крутил роман с погибшей девушкой.
– Все хотят избавиться от меня! После ужина с Викой я уже попрощался с жизнью, – признался он. – К счастью, оба раза все обошлось.
– Да ты, вижу, везде успел побывать, со всеми побеседовать, – усмехнулась Глория.
– Если бы я понимал, что ищу, было бы проще.
– По-моему, тебе стоит задуматься, Рома.
– О чем?
– Судьба дает тебе знаки. Сначала в тебя стреляют, потом…
– Ты же сама сказала, что Вика не собиралась меня травить!
– Я от своих слов не отказываюсь,
– Опять темнишь? Ходишь вокруг да около?
– Где ожерелье Камиллы? – невозмутимо осведомилась она. – Ты принес его сюда?
– А куда прикажешь девать эти чертовы камешки? При мне будут сохраннее. Они в сумке, которая висит в прихожей, – не стал отпираться Лавров. – Вместе с пистолетом Каретникова, из которого меня чуть не грохнула его чокнутая супружница. Не оставлять же все это в машине?
– Тебе не приходило в голову, что твои мытарства связаны с ожерельем?
Он уставился на Глорию во все глаза. Такая мысль посещала его, но он отбросил ее как бредовую. Никто не знает, что камни у него. Никто, кроме… Каретниковой и Вики Зориной. Обе могли чисто логически прийти к правильному выводу. Нельзя сбрасывать со счетов и вдову Зорина Ирину. Где гарантия, что муж не посвятил ее в свои планы?
– Кому нужно пускаться во все тяжкие из-за дешевых камней, пусть даже оправленных в золото?
– Тогда зачем ты взял их и всюду таскаешь за собой? – парировала Глория. – В них что-то есть, не так ли?
– Допустим… только я понятия не имею что. Может, ты подскажешь?
– Мы обсудим это позже.
– Я не сомневался! – разозлился сыщик.
– Вернемся к состоянию Вики. Оно тебя еще интересует?
– Меньше, чем камешки, – буркнул он, борясь с болезненной слабостью. – В конце концов, ее психоз может быть следствием пережитого стресса. Вика похоронила любимого брата, осталась без поддержки. Она тронулась умом! Посуди сама. Дамочка твердит, что ее брата загрыз зверь…
– Что тебя смущает?
– Послушай, я сам лично видел труп Зорина. И горло у него было целехонько! Скажешь, обман зрения? Так после меня туда приезжали криминалисты и никакой раны на шее погибшего не заметили.
– Ну и что?
– Зорина убили по приказу Туровского. Инсценировали несчастный случай, а ментам этого и надо. Сам был опером. Никому нет дела до частного детектива, который упал у себя в кабинете и ударился головой. Доказать обратное крайне сложно.
– Ты не в суде, Рома. От тебя не требуется доказательств.
– Ты хочешь сказать, что… Вика права? – опешил он. – Что Зорина прикончил… какой-то зверь?.. Какая-нибудь «собака Баскервилей»?.. Ворвалась в офис, испугала хозяина до колик, и он… Фф-у-уу! Полная чепуха…
– Почему? – улыбнулась Глория.
– Что это должна быть за собака? Монстр! Откуда ей взяться в городе…
– Почему собака?
– Скажешь, это была большая кошка? Тигр? Сбежал из цирка и решил заглянуть в детективное бюро?
– В жизни всякое случается.
– Но горло Зорину никто не перегрызал, – устало возразил Роман.