Прыжок
Шрифт:
В комнату, сжимая плюшевого медвежонка, вошла Шивонн.
— Доброй ночи, Донна.
Донна поцеловала ребенка в мягкую щечку.
— Спокойно ночи, Вонн.
— Займись делом, Донна. Поставь чайник на плиту, а я пойду уложу детей спать.
Через десять минут они обе пили свежий кофе и курили новые сигареты.
— Интересно, почему же она подумала, что у Джорджио есть маленький мальчик? — недоуменно спросила Донна.
Каролина пожала плечами.
— Понятия не имею. Вечно эти дети что-то непонятное выдумывают.
—
Каролина глубоко затянулась сигаретой и улыбнулась.
— А как прошел твой визит? Вейн, как всегда, искрился!
Донна засмеялась над ее словами.
— Не плохо. Сегодня он был как прежний Джорджио, как мужчина, которого я полюбила. Я думаю, то, что ты чуть раньше сказала, — правда. Все это тебя меняет, когда ты остаешься сама по себе. И сейчас мне нравится больше, чем раньше. Я тоже хочу что-нибудь для себя.
Каролина выразительно пожала изящными плечами.
— Разве все мы этого не хотим?
Алан снова посмотрел на артиллерийскую карту и провел по маршруту пальцем. Если все пойдет по плану, то прыжок завершится через семь минут, а Джорджио уже будет по пути в Ливерпуль, когда дорожные посты окажутся на месте. И он усмехнулся про себя.
«Полиция и тюремные власти даже не будут знать, что с ними стряслось. Вот это будет работенка для национальной безопасности, о ней будут писать в национальной прессе и освещать по телевидению. Но нам надо обеспечить, чтобы все шло точно по плану и в Ливерпуле, и в Шотландии».
Он опрокинул стаканчик шотландского виски, но тут зазвонил телефон, и Алан предоставил автоответчику принять сообщение.
Он услышал собственный голос, отвечающий звонившему, что его нет на месте, а потом нахмурился, услышав голос Джонни Г.
— Алан, перезвони мне как можно быстрее. У меня для тебя новости.
Он поднял трубку телефона и сказал:
— Джонни? Что происходит?
Голос Джонни казался взбудораженным.
— Честно говоря, Алан, я не знаю, дружище. Но до меня донесся слушок, что Джорджио приговаривают за очередное ограбление. На улицах болтают, что он вляпался во что-то серьезное.
— Со всем уважением, Джонни, — голосом, полным сарказма, произнес Алан, — мы все время слышим подобные слухи. Я слышал их о себе…
— Что? — перебил Джонни. — Ты слышал, что ты погряз в этом зверстве тоже? Но там речь шла только о Джорджио.
— В зверстве! — Алан не верил своим ушам. — У тебя что, крыша поехала, парень?
Джонни Г. засмеялся.
— Я понимаю, что это звучит, как бред, но я только говорю тебе то, что слышал, Алан, и не больше.
— Ты скажи об этом кому угодно, — решительно отмел обвинения Алан, — всем, кто распространяет эту ложь. Я знаю Джорджио Бруноса с детства и знаю, что он ни за что не втянулся бы ни в какие зверства. Это верно так же, что он — не наркоман. Кто тебе об этом сказал, Джонни? Давай я сам с этим
Джонни что-то сказал так тихо, что Алан подумал, что он неправильно расслышал его.
— Повтори еще раз, Джонни. Кто?
— Ник Карвелло, а ты знаешь Ника. Он хочет узнать счет.
Алан повесил трубку, уверенный, что весь мир сошел с ума.
Ник Карвелло был не из тех, кто будет что-то зря болтать, однако его мысли насчет зверств были просто легендарными. Если он думает, что Джорджио замешан в чем-то подобном, тогда Джорджио следует на прощание поцеловать прыжок, а заодно и проститься с ногами.
Он снова взял телефон, набрал номер и почувствовал, что руки у него при этом трясутся.
Но его ждал куда больший шок.
Донна взяла трубку только после того, как женщина-полицейский кивнула, разрешив ей сделать это.
— Алло, — тонким, испуганным голосом пролепетала она.
Она слушала голос Алана и оборвала его.
— Я не могу говорить, мама, здесь полиция, они обыскивают дом.
Она положила трубку на место и снова посмотрела на женщину-полицейского, которая тоже поглядела на нее так, словно Донна была готова на нее напасть. Донна смущенно опустила глаза. Она слышала пронзительный голос Долли, доносившийся из кабинета:
— У вас хватает наглости приходить сюда и переворачивать все вверх дном в доме у законопослушных людей! Что вы делаете? Я только что все здесь привела в порядок! Надеюсь, вы все сами за собой уберете?
Донна опустилась в кресло в гостиной и стала прислушиваться к шуму и суматохе вокруг нее. Ящики столов были выдвинуты, ковер скатан, хрустальная посуда в кабинетах в шкафу разбросана повсюду. Сейчас они поднимали половицы в спальне, и Донна слышала тупое звяканье инструментов и приглушенные голоса офицеров полиции, шутивших и смеявшихся во время работы.
Она встала и подошла к двери. Женщина-полицейский немедленно преградила ей дорогу.
— Вы никуда не выйдете, леди.
У нее был низкий, мужеподобный голос, и Донна видела презрение в ее лице и слышала его в ее голосе. Она почувствовала прилив злости и грубо оттолкнула женщину с дороги.
— Вы в любом случае заполучили «леди». Но сейчас я хочу поговорить с кем-нибудь ответственным, я должна знать, что у вас за основания врываться и переворачивать мой дом!
Она вырвалась в вестибюль и неуверенно постояла там несколько мгновений, не зная точно, что ей делать. Потом взяла телефон из оникса, что стоял в холле, и набрала номер Гарри и Банта. Ответил сам Гарри.
— Алло, Гарри? Полиция переворачивает мой дом, а ты говорил, что если мне понадобится помощь, то мне надо только попросить тебя. Ну, так вот, я сейчас прошу. Джорджио уже отбывает восемнадцать лет. Что еще нужно этим проклятым людям? Что, как они полагают, он еще натворил? — Она задавала Гарри вопросы, словно тот мог ответить на них. И это от него не укрылось.