Псайкер. Путь изгоя
Шрифт:
Первого предателя он разрубил от плеч до самых ног, второй лишился руки. Третий вскользь задел штыком открывшийся левый бок священника, однако он смог парировать следующий удар, и пользуясь колоссальной длиной меча, отрезать противнику обе ноги. Всё это время он не прекращал читать про себя молитвы: «и не боясь войду я в Свет Императора, и да будет Он судить меня по делам моим…»
Рядом что-то взорвалось, и Вильгельм не упал лишь благодаря тому, что вбил меч в землю, вцепившись в него мертвой хваткой. Длинные его темные волосы развевали порывы ветра, с губ тоже текла кровь. Вся ало-красная мантия была пропитана ею.
Ради чего умирают Твои слуги с Твоим именем на устах? К чему все эти жертвы? Мы обречены, но всё равно сражаемся, ибо таков наш долг… Может, я прошу слишком многого, но, о Владыка, ниспошли нам хоть какой-то знак, хоть крупицу своего благословения!
Вместо знамения от своего Бога, святой отец увидел отряд павших космодесантников, стремительно направлявшийся в их сторону. Взгляд его невольно скользнул немного в сторону, – туда, где захлёбывалась в своей безрассудности их отчаянная контратака. Огромные боевые машины Врага сломили их последнюю попытку на сопротивление. На что же им надеяться?
Вильгельм почувствовал, как жалость сжимает ему сердце – не к себе, а к солдатам вокруг него. Его вера крепка, и он не боится дать последний бой отчаянию, но что ожидать от простых имперских гвардейцев? Святой отец не раз видел безумный страх в их глазах, видел, как дрожат они всем телом перед лицом неизбежного. Как укрепить их дух, как направить по верному пути? Как напомнить, что нет долга священнее, чем защищать царствие Его?
Рядом разорвался снаряд, заставивший священника упасть. Он с трудом удержал эвисцератор.
– Император, прошу, направь руки мои в смертный мой час… И не убоюсь я зла, не буду слабым, не посрамлю имени Твоего…
Внезапно в вихре чужеродной энергии возникли ещё предатели-астартес, - в неизвестной Вильгельму броне. Никогда он не видел ни подобных доспехов, ни оружия. Впрочем, имело ли это значение? Архивраг, воплощённый в плоть и кровь, был прямо перед ним, и ждал своего часа.
Однажды я уже был благословлён… Меня посчитали святым, ибо я сразил павшего космодесантника, пусть уже раненного…В том Твоё знамение? Хорошо. Да свершится моё правосудие…в последний раз!
Твердя сквозь стиснутые зубы слова проклятий, словно молитвы, Вильгельм, с высоко поднятым эвисцератором над головой, бесстрашно бросился в атаку на терминатора Хаоса.
Дробящий Черепа легко увернулся от удара, ответным выпадом распоров Вильгельма от плеча до живота. Священник рухнул на колени, собирая силы, чтобы снова встать…и со всей ненавистью, что ещё пылала в его душе, посмотрел прямо в линзы предателя, прежде чем лишится головы.
Из шести «Гибельных Клинков», возглавлявших контратаку, двое уже были уничтожены, ещё три получили повреждения разной степени серьёзности. Ровный клин, которым двигалась Имперская Гвардия, очень быстро оказался зажат со всех сторон, попал в огневой мешок и был буквально раздавлен. Поредевшие военные силы, ещё вчера готовившиеся
Дорога на Атоллу была открыта.
Глава 38
Пробудившееся пламя
Руксус давно потерял счёт прошедшим минутам (или уже часам?). Одно убийство сменялось другим, и не было им конца. Силы, приобретенные после тревожного сна, подходили к концу, и себя приходилось поддерживать с помощью биомантии. Он ещё с трудом управлял её потоками, едва представлял, какие формы она способна принимать, но все же усилить себя оказалось проще, чем ожидалось. Теперь его движения превосходили в стремительности и лёгкости любого обычного человека.
До овладения биомантией, ещё в школе Астра Телепатика, Руксус владел клинком в лучшем случае сносно, – сейчас же от его меча погибло не меньше пятнадцати предателей. Не будь у него подобного Дара, он бы никогда не заподозрил в себе подобных фехтовальных способностей.
Держа меч в одной руке, а посох в другой, юноша легко уклонился от удара предателя, ушёл в сторону и кольнул в шею. Так как свободного пространства поблизости становилось всё меньше из-за количества тел, Руксус пнул умирающего ногой как можно дальше.
Несмотря на происходящее вокруг, мыслями юноша был с друзьями. Как было почти всегда, его волновала их судьба гораздо больше, чем своя собственная. Марианна хоть и в тылу, но Руксус не строил себе иллюзий, и со своего северо-восточного фланга видел, как в сторону Атоллы шли Титаны, а за ними – армия предателей. Понятия «тыл» на Сераписе больше не существовало. Альберту вовсе достался тяжёлый участок фронта. Иногда Руксус бросал в ту сторону мимолётный взгляд, но сквозь творящийся хаос боя, да ещё и на таком расстоянии разглядеть что-либо было просто невозможно.
Внезапно юноша почувствовал, как его волосы на затылке невольно встают дыбом, буквально вибрируют. Обернувшись, он увидел парящую в паре метров над землёй тощую женоподобную фигуру, едва прикрытую какими-то лохмотьями. Руки её почему-то держала прочная цепь, грива каштановых волос развевалась за спиной, из широко открытых глаз изливалась чистая энергия Варпа. Руксуса передёрнуло от ужаса. Он впервые подумал о том, что политика Империума в отношении псайкеров, возможно, не так уж и не права. «Так вот какая судьба могла нас ждать, не попади мы в школу Астра Телепатика. Вечное рабство у Запретных Сил».
Юноша не сильно уверил в успех своей задумки, но все же попытался мысленно достучаться до своей сестры-однокровки. То, что когда-то было молодой женщиной, ему не ответило, и Руксус почувствовал, как глубоко, по сути безвозвратно поврежден её разум. Юноша почувствовал искреннюю жалость. Единственным выходом для этой потерянной души теперь была только смерть. «Гибель на костре Церкви или служба им. Незавидная у нас, псайкеров, доля», успел подумал Руксус, прежде чем существо издало пронзительный пси-вопль.