Псайкер. Путь изгоя
Шрифт:
–Неверное определение, – достаточно резко отозвался Тоббе, делая глоток амасека. – Нет и не было в Империуме никаких «райских миров». Все владения человечества так или иначе являются полем боя в нашей бесконечной войне.
–Разрешите спросить: много ли вы скитались по Галактике, прежде чем осели на Сионе?
–Приходилось. Около четырёх лет я вёл охоту и расследования на разных мирах, прежде чем решил, что нужен здесь.
–А я этим занимаюсь уже тринадцать лет, и могу заверить вас: существует немало миров, которых Владыка одарил Своей милостью, и они совсем не знают войны.
–Тем хуже
–Почему же? – удивился Самуил.
–Человечество должно постоянно закаляться в горниле сражений, если хочет остаться таким же твёрдым и готовым к бесконечной борьбе за отстаивание своего владычества над Галактикой. Подумайте сами: чемпион, пренебрегающий тренировками, совсем скоро будет сброшен с пьедестала и отнюдь не исключено, даже навсегда.
–Человечество сильнее, чем может показаться, – с более серьёзной улыбкой, чем раньше, ответил Самуил. – И его история это только подтверждает.
–Каждая страница которой отмечена бессчётным количеством жертв и реками крови. У всего есть своя цена, дорогой коллега, и не стоит смотреть лишь на результат.
–На войне по-другому не бывает. Похоже, у нас бы вышел занятный философский спор, но извините: вынужден откланяться. Мой корабль пришвартован в местных доках, и я хотел бы проследить за качеством ремонта. Насколько могу судить, повреждения не слишком тяжелые, однако их устранение займет время, так что мы с вами ещё увидимся. Пойдем, Альвио. Вежливо поклонись господину инквизитору, прежде чем уйти.
Мальчик послушно повиновался. Тоббе лишь по одному его взгляду понял, что он души не чает в своем учителе. Крепкая связь аколита и наставника…Поразмыслив об собственных возможных учениках, Тоббе вернулся к работе.
Несмотря на всю строгость обучения в школе, учеников пусть изредка, но всё же разрешалось посещать родным и близким – если конечно, им этого еще хотелось. Подобные послабления встречались нечасто на мирах Империума, и Валерике пришлось приложить немало усилий, чтобы их приняли. Эту инициативу верховная настоятельница объясняла тем, что встречи с близкими пойдут на пользу психическому состоянию учеников, в чём была заинтересована и местная власть. Валерика в глубине души сама не верила в успех своей затеи, так что когда её неохотно приняли и она себя не оправдала, то ничуть не удивилась. В лучшем случае стали навещать лишь каждого десятого, и то крайне редко, явно боясь наказания или осуждения.
Не зная всей этой истории, но наслышанный о разрешении на посещения, Руксус сильно удивился, когда услышал, что к нему пришли.
–Кто? – взволнованно спросил мальчик.
–А мне почём знать? – раздраженно ответила женщина. – Какая-то девка с мелким пацаном, похожим на тебя.
Руксус не верил собственным ушам.
–Х-хорошо, спасибо вам. Я сейчас же спущусь.
Кабинки для посещения находились в холле, почти возле самого входа. Обычных горожан останавливали здесь, не впуская вглубь школы. Тут же стоял пост Стражей Веры. Они проводили обыск каждого обычного горожанина, входившего внутрь. Так же минимум один Страж обязательно присутствовал на встрече, так что шанс псайкера получить хоть какую-то помощь извне, сводился практически к нулю.
Холл был залит ярким солнечным
–Тебе во вторую кабинку, – сопровождавшая Руксуса женщина нетерпеливо толкнула его в спину, – давай, топай. У меня еще помимо тебя дел полно, паршивец ты мелкий.
Мальчик, едва сдерживая раздражение, нахмурился.
–Я вам ничего не сделал. Да и насколько мне известно, слугам запрещается трогать учеников.
–Ненавидеть вас, колдовское отребье, мне это ничуть не мешает. Из-за вас столько крови в городе пролилось, а вам хоть бы что! Всё так же отсиживаетесь в тепле и набиваете брюхо за наш счёт. Знал бы только, как противно прислуживать таким, как вы!
–Поменяйте тогда работу, раз вам тут так не нравится, – со злостью ответил Руксус.
–Не твоё это собачье дело, паршивец! Всё, сил моих терпеть тебя нет. Вторая кабинка. Живо.
Она еще болезненнее толкнула мальчика в спину, отчего тот едва удержался на ногах. Руксус повернулся к ней с испепеляющим взглядом. На секунду в голову прокралась мысль сжечь её не только взглядом, но мальчик сдержался. Не сказав ни слова, он ушёл.
Кабинки представляли собой небольшие каменные коробы с крайне прочными стенами. Пуленепробиваемые стёкла отделяли псайкеров от посетителей. Из мебели присутствовал только стул, максимально жёсткий и неудобный. Такие вот коробы стояли в ряд, и каждый, помимо прочего, был буквально набит подслушивающими устройствами.
У Руксуса никогда ещё не было посетителей, так что ещё не ориентируясь, он задрал голову в поисках нужной кабинки. Быстро найдя её, он обнаружил за толстым, полупрозрачным стеклом Велмина и маму, ожидавших его.
–Братец! – воскликнул младший, не веривший своим глазам. – Вот и ты!
–Руксус, сынок, подойди. Это правда ты?
Мальчика будто льдом сковало. Дрожа всем телом, он с трудом занял стул напротив окна.
Алисанна Вилморт не верила тому, что видела. Всего за каких-то полтора месяца учебы её сын из жизнерадостного мальчика превратился в скелетоподобное существо с опавшим лицом и необычайно серьёзным, суровым взглядом. Последнее впечатлило женщину больше всего: привыкшая к детской наивности в глазах сына, сейчас она видела в них будто нечто потустороннее. Не желая даже задумываться об связи своего первенца с Запретными Царствами, Алисанна вмиг помрачнела, что не ускользнуло от внимания её детей.
Руксус, со своей стороны, в своих родных особых перемен не заметил; разве что от матушки исходили заметные волны негативных эмоций, правда, к удивлению мальчика, вовсе не на него.
Несмотря на то, что всем собравшимся много чего хотелось сказать, все молчали. Руксус до сих пор сидел ошарашенный, Алисанну терзали мрачные мысли, только усилившиеся от резких перемен в сыне, а Велмин просто чувствовал дискомфорт и на бессознательном уровне оказывал им поддержку.
Однако видя, что ни мама, ни брат не собираются хоть как-то нарушать неловкое молчание, Велмин всё-таки решился: