Пшеничная дорога
Шрифт:
Итон согласно кивнул и пошёл сквозь заросли высокой пшеницы к дороге. На душе остался неприятный осадок. На ферме деда явно происходило что-то такое, о чём он не знал.
***
Маки. Ярко красные маки показались в конце белоснежной дороги среди пшеничных полей. Это было так неожиданно, словно белая спица пронзила золотой мир, выпустив из него капельку крови. Итон мгновенно забыл о разговоре с Симеоном и о встрече с Сашей, когда впереди показались стены двухэтажного дома под крышей из солнечных батарей и бирюзовая фигурка
Останавливаясь, грайв Итона пригнал за собой облачко пыли. Диана занималась цветами, но когда машина подъехала ближе, она выпрямилась, приложив ладонь в рабочей перчатке к бровям. В руке девушки были зажаты небольшие садовые ножницы. Увидев выходящего из кокпита Итона, Диана встретила гостя улыбкой.
– Ты приехал...
– Думала, что обману?
– Нет, зачем же... Обещания, данные на дороге, выполнять необязательно: в этом нет никакого обмана, ведь обещания выданы случайным попутчикам.
– Тогда что же ты за человек, если не выполняешь своих обещаний?
– Что же ты за человек, если не можешь сдержать лишних слов, которые превращаются в обещания?
– ещё раз улыбнулась Диана.
Вновь Итон чувствовал, что разговор с ней крутится на одном месте. Сунув руки в карманы гоночной куртки, он разглядывал качающиеся на ветру маки. Со всех сторон к дому подступала пшеница, в двух шагах от стен начинались поля, но здесь, перед крыльцом, росли только цветы. Десять метров угодий были расчищены от колосьев специально для домашнего сада.
– Что же ты натворила?
– с напускным весельем спросил у Дианы Маэстро.
– Насколько я понял, зерно на Тоте - это самое главное. Фермеры сдают его под отчётность, берегут каждый колос, иначе лишатся своих домов... Так зачем тебе эти цветы?
Пшеничная нива, будто соглашаясь с его правильными словами, наклонилась под ветром. Диана обвела взглядом ожившее поле, крепко стиснув в руках садовые ножницы.
– Тебе не кажется, что ты борешься с океаном?..
– взгляд девушки скользнул по Итону и устремился за его спину.
– Тот дышит, а то что дышит - в понятии человека - живое... Скажи, Итон... А Земля дышит?
– Нет, Земля задыхается...
– Всё равно... Ты здесь недавно и перед глазами ещё не стоит пустота вечных полей, где ближайшее человеческое жильё находится за сотнями километров. Чтобы доехать туда, потребуется скоростной грайв. Но попав к другим людям, что ты увидишь?
– Фермы, зерно, услышишь одни и те же разговоры об урожае. Это чрезвычайно важно, но не моё...
Диана перевела взгляд на маки, лепестки которых растрепались от сильного ветра.
– Они тебе нравятся?
– Кто?
– Цветы.
– Скажем так, я не ожидал их здесь увидеть.
– Так бывает всегда, когда среди жизни появляется что-то новое
Диана смотрела на Итона в поисках понимания, но в голове Маэстро крутилась единственная мысль: "Боже мой! Если бы я прожил на Тоте два года, быть может со мной произошло тоже самое? Я бы также сошёл с ума и начал цепляться за мир, который выдумал сам. Лучше вернуться на Землю, погрузиться в учёбу, гонки, работу и ни о чём больше не думать. Сомнения больной Земли в разы здоровее мыслей ожившего Тота".
– Ты голоден?
– внезапно спросила Диана. Маэстро заметил, что её глаза больше не обращены на него. Она смотрела куда-то через его плечо. В конце белой дороги клубилась пыль - ехал грайвер.
– Иохим возвращается, - сообщила Калугина.
– Время обеда, дед закончил работу... Ты к нам присоединишься?
Маэстро не стал отказываться: ведь конкретной цели визита у него не было. Итону хотелось взглянуть на ещё одно лицо Тота, которое странным образом не вписывалось в ряд обычных поступков и планов. Наткнувшись на суждения Дианы как на огни подрезавшего его дорогу противника, Итон решил узнать о ней больше. Понять, как вообще занесло эту девушку на обочину общего уважения. Среди правильных идей деда, Саши и Златы Собатской только слова Дианы Калугиной вызывали у него сомнения и вопросы.
– Что же, посмотрим, едят ли фермеры Тота один только хлеб.
***
– Девяносто четыре балла... Девяносто четыре балла - это не много...
– качая маленькой, словно высушенной головой, сказал восьмидесятилетний старик. Вместе с Иохимом они сели за стол, Диана расставила блюда с импортируемой на Тот ветчиной, толчёным картофелем и грибами. Никакого хлеба Маэстро среди еды не заметил.
Иохим оказался очень старым, почти одряхлевшим человеком. Он с трудом вышел из грайва, приставным шагом поднялся на крыльцо и не замечал Итона до тех пор, пока Диана не представила своего гостя с Земли. Безмолвно кивнув, дед вошёл в дом и сел за стол в маленькой кухне.
В тарелке перед ним лежало картофельное пюре моментального приготовления. Иохим время от времени приглаживал кустистые брови на понуром лице и невнятно бормотал о делах. Диана села рядом с Маэстро, чутко следя, чтобы у всех в стаканах хватало чистой воды. Разговор сразу зашёл об учёбе. Итон всё чаще отговаривался этой темой от всех, кому она странным образом была интересна.
– Девяносто четыре балла это немного, молодой человек, - проскрипел Иохим дряблым голосом.
– Но всё ерунда... Всё приложится. Я рад, что ты решил остаться с Дианой.