Психея
Шрифт:
— Что с тобой? — Женский голос. Дилан поднимает голову, взглянув на Ронни, которая стоит в дверях ванной комнаты, не переступая порог. — Ты в порядке? — Протягивает руку, но с места не двигается, и улыбается, когда парень хватается за ее ладонь, как за последний шанс на спасение. Девушка тянет его к себе, помогая встать, и Дилан хватается за ее плечи, пытаясь сохранить равновесие. Он не может прийти в себя, не находит моральных сил для того, чтобы успокоить бушующую панику в груди.
— Все в порядке, — Ронни шепчет, сжимая пальцами его предплечья. — Ты в порядке.
О’Брайен опускает голову, сутулит плечи, стараясь ответить, но не может.
— Впусти меня, — грубый нечеловеческий голос прорезает дыру в сознание Дилана, который широко распахивает веки, медленно подняв взгляд. На него смотрит бледное истощенное существо, проглатывает его пустыми глазницами и мычит зашитым ртом. Дилан дергается, пытаясь оттолкнуть ее от себя, но Она крепко впивается в него, крича, не раскрывая рта:
— Впусти меня!
Громкий вдох. Сердце рвется от кипящей крови, а мокрые веки распахиваются. Шоковая реакция незамедлительна: парень чувствует касание к груди, поэтому грубо и резко хватает тонкое запястье, дернув, и поднимается на локоть, только тогда расслышав сквозь давление в ушах стон боли. Большими глазами смотрит на Ронни, которая сидит на краю его кровати, с тревогой изучая состояние парня:
— Ты в порядке? — Ее голос. Живой, полный эмоций. О’Брайен приходит в себя. Он оглядывается, щурясь, ведь в комнате слишком светло. Утро. Его тело потрясывает от легкой судороги, и Добрев замечает это, так что свободной рукой сжимает его плечо, вызвав со стороны парня странную реакцию. Он резко поворачивает голову, своим взглядом врезается в ее лицо. Кажется, он не дышит.
— Успокойся, — Ронни тепло, но обеспокоено улыбается. — Все хорошо.
И Дилан выдыхает. Чувствует тепло ее кожи и моргает, начиная грубо тереть свои сжатые веки. Ронни помогает ему присесть на кровати:
— Кошмар? — Ответ на лицо. О’Брайен тяжело дышит, подняв голову, и смотрит на девушку, отпустив ее запястье:
— Сколько времени?
— Восемь утра. Мы все встали в половину, а ты как-то долго не выходил, — Ронни хмурит брови. — Что тебе снилось?
— Ничего, — Дилан не хочет говорить. Он потирает горячий мокрый лоб, прося. — Можешь оставить меня? — Он говорит без грубости и злости. Смотрит на Добрев измученно, и девушке охота отказать, но она кивает, проглатывая свое мнение на счет того, что парень привык терпеть невзгоды в одиночестве. Поднимается с кровати, медленно покидая комнату, будто надеется, что в последнюю секунду Дилан окликнет ее, но нет. За спиной только громкое дыхание выбравшегося из кошмара человека.
От лица Ронни.
Услышав, как забавно спорят Тайлер и Джейн на кухне за кружкой чая, я лишь улыбнулась, решив пока не рушить их идиллию. Уверена, Пози уже давно хочется остаться с ней наедине и не думать о страхе перед неизвестными существами, а спокойно поговорить, даже пускай о такой ерунде, как высадка растений. Думаю, Тайлер в этом совершенно не разбирается в отличие от Рид, которая с детства возится в саду, помогая бабушке. Мне нравится то, как медленно парень пробирается в доверие. Он не старается излишне много улыбаться, как Коди. Тайлер просто остается собой, ведь именно таким его должен был помнить О’Брайен и должна была любить Джейн. Я безумно рада такому продвижению.
А главное, что парень не жалуется на трудности, а медленно, но верно движется к своей
Поднимаюсь обратно в свою комнату, невольно задержавшись у двери комнаты Дилана. Тишина. Скорее всего, забил на школу и снова лег. Вхожу в комнату Карин, которая временно принадлежит нам с Джейн, и оставляю дверь открытой. Утром я могу дышать полной грудью, поэтому спокойно шагаю к комоду, чтобы переодеться, но рука тянется не нижнему ящику, а к верхнему. Выдвигаю наполовину, встретившись взглядом с фарфоровой куклой, которая молча смотрит в ответ, сверкая своими стеклянными глазками. Хмурюсь, коснувшись пальцами ее теплого личика, и с ужасом понимаю, что это странно. Странно, что неживое такое горячее. Моргаю, напряженно сжав зубы, и делаю шаг в сторону, желая закрыть ящик, но вздрагиваю, когда ловлю себя на панической мысли, что зрачки куклы скользнули за мной. Что за…
Громко задвигаю ящик, с дрожью в животе выдохнув. Бред…
Грохот.
Оборачиваюсь, испуганно взглянув в сторону коридора, и слышу стон, поэтому не раздумываю, бросаясь прочь из своей комнаты к двери комнаты О’Брайена. Распахиваю, замерев на пороге. Широко распахнутыми глазами, полными напряжения, смотрю на парня, который пытается подняться с пола, но его трясущиеся руки не разгибаются. Он ложится на бок, сжимая пальцами голову, и мычит, хрипло ругаясь матерными словами.
— Джейн! — Кричу, кидаясь к Дилану, и хватаю его за руки, пытаясь заглянуть в лицо. — Эй! Что с тобой?! — Дилан вертит головой в ответ, поэтому повторно зову Рид, пытаясь помочь парню сесть. Кажется, вот-вот — и он зарыдает от боли, но держится, кусая губы. Пальцами сдавливает виски, закрывает уши, словно желая изолировать себя от шума.
Слышу быстрые шаги. В комнату первым вбегает Тайлер. Он тормозит на пороге, озадаченно смотрит на нас, явно не зная, что происходит. Джейн показывается за его спиной, и толкает парня рукой, подскакивая ко мне:
— Что произошло?! — Кричит, ведь атмосфера паники и растерянности проникает в нее, мешая контролировать эмоции.
Я не знаю. Понятия не имею. Лишь качаю головой, держа парня за мокрое лицо, чтобы он прекратил биться головой о паркет. Джейн обращается к Пози:
— Помоги поднять его!
Тайлер хмуро соглашается, мысленно находится не здесь, будто… Понимает, что с ним, но у меня нет времени расспрашивать. Мы втроем поднимаем парня на ноги и помогаем ему забраться на кровать. Дилан сжимает веки, начиная быстро дышать, кашляет, пару раз бьет себе по голове, словно внутри нее что-то скребется. Грубыми от дрожи движениями глажу его по мокрому лбу, забравшись на кровать коленями.
— Я поищу успокоительное, — Джейн выбегает из комнаты, а я сглатываю, обращаясь к Пози:
— Принеси таз с водой, тряпку и полотенце. У него, кажется, жар, — проглатываю половину слов, взглянув на Тайлера, который сжимает губы, промолчав. Он что-то знает?
Парень выходит из комнаты. Остаюсь с Диланом. Он больше не вертится, как безумный, лежит, по-прежнему сжимая голову руками. Быстро дышит, словно у него припадок.
— Эй, — шепчу, садясь позади него. Дилан лежит ко мне спиной, медленно успокаиваясь. Убираю влажные волосы с его лица, глажу по плечу, и наклоняю голову, заглядывая в лицо парня. Он все еще сжимает веки и губы. Боль. Морщусь, сильнее растирая его плечо, будто только таким образом могу дать ему понять, что я рядом.
Что с ним? Почему он так отчаянно закрывает уши ладонями? Будто слышит то, что мы не имеем способность слышать.