Психея

Paprika Fox

Шаги. Кто-то шаркает ногами. Стучит по стене, вдоль которой идет. Дилану на секунду показалось, что незнакомец будто вызывает. Словно он знает об их присутствии, но интересует его совершенно иное.

Хлоя пискнула, сжимая веки, когда силуэт маленького ребенка можно было рассмотреть. Идет дальше. Его спина сгорблена, судя по неприметному бледно-зеленому сарафану - это девочка.

Дилан с ужасающим интересом уставился на неё, не в силах моргать. Он должен понять, что это.

Парень немного поддается вперёд, отчего Хлоя лишь сильнее сжимает

ткань кофты, сдерживая его на месте.

Ронни слышит. Оно идет. Идет по коридору и вот-вот доберется до этой комнаты. Девушка пыхтит, опускает руки вдоль тела. Стук не прекращается. Оно уже рядом. Оно напротив стены, за которой стоит Ронни.

Девушка хмурит брови, понимая, что теперь звук отдаляется. Неужели, пронесло? Ронни медленно переступает с ноги на ногу, чувствуя, как что-то трескается под давлением её ступни. Она не поднимает лица, поэтому смотрит из-подо лба. Пронзающий взгляд пропитан страхом, но и бешеным интересом к неизвестному, к непонятному. Видит спину. Это ребенок. И это девочка. В маске лисы.

Ронни делает глубокий вдох, прекращая дышать. Опирается рукой на дверной проем, хмуро наблюдая за девочкой.

Куда она идет?

Почему стучит?

От лица Ронни.

Я поддаюсь вперед. Смотрю, внимательно. Прислушиваюсь. Мое выражение лица меняется, а комок в горле мешает дышать.

Девочка шепчет. Каждый её удар пронумерован.

Один, два, три.

Я начинаю шевелить губами, будто шепча. Подстраиваюсь под такт ребенка.

Один.

Девочка подходит к подоконнику, заставляя меня выглянуть из-за стены.

Два.

Заносит одну ножку, другую, вставая. Разбитое окно впускает в коридор прохладный ветер. Тот треплет ткань сарафанчика ребенка, который поднимает кулачок.

Мои глаза готовы вылезти из орбит, когда девочка вытягивает ногу, делая последний шаг.

“Три”, - шепчет моё сознание. И невольно дергаюсь, выходя за порог. По-прежнему держусь рукой за край стены, когда макушка головы незнакомки в маске исчезает за окном. Мои внутренности падают, но тело не сковано, поэтому подскакиваю к подоконнику, выглядывая на улицу. Зрачки испуганно бегают по траве, но ничего. Нет, правильней, никого. Абсолютно.

Зубы стучат от резко охватившего меня холода. Пальцы сжимают пыльный подоконник.

Её нет. Девочки нет. Где она?

Не поддаюсь панике, пытаясь объяснить произошедшее, но в последнее время мне всё труднее найти логическое объяснение всему, что происходит.

Выпрямляюсь, тяжело выдыхая.

Я не могу понять. Не в силах.

Делаю шаг назад, медленно оборачиваюсь, будто боясь, что тяжелая голова свалится с плеч, но этого не происходит.

Ибо я вижу нечто иное.

Дышит мне в спину. Смотрит в глаза.

Бледно-голубая кожа, выцветавшая одежда, похожая на пижаму. Взъерошенные волосы. Порванная бледная губа. Кожа покрыта синяками и ссадинами.

Глазницы широкие, белый, будто снег, белок. Такие же светлые с радужкой зрачки.

Смотрит на меня. Стоит в шаге.

Я застыла. Боком к нему.

Не моргаю, чувствуя, как в глазах прыгает давление. Они болят, но не могу их прикрыть, ибо он смотрит. Нечитаемое выражение, пустое, но при этом отталкивающий, пугающий, пристальный взгляд.

С моих губ всё же рвутся короткие вздохи. Я не могу отвести взгляда. Прикована, парализована. Подобие мычания исходит из его закрытого рта. Мычит, не шевеля мускулами мертвого лица. Я не понимаю его. И не пытаюсь, ведь мой разум предательски мутнеет, уносит в туман, выстраивает щит, стену, чтобы скрыть меня, уберечь психику. Но я рвусь, желая остаться здесь, в реальности. Чтобы видеть. Всё своими глазами.

Он не дышит. Не моргает. Смотрит, но не на меня. Глубже, в самое сознание. Заглядывает, переворачивая в нём всё с ног на голову. И я молчу. Не отвожу глаз. Чувствую, как в носу колит, но прикусываю язык во рту, чтобы почувствовать боль. Физическую.

С сухих губ рвется писк, но я сдерживаю его, когда мальчик резко хватает меня за кисть руки. Делаю шаг назад, упираясь в подоконник. Глаза ребенка становятся более безумными. Он рывками дергает меня за руку, мыча громче. Мои ноги подкашиваются. Сутулю плечи, отчаянно пытаюсь освободить руку, кожа которой начинает гореть, жечься, будто от раздражения.

Ребенок мычит громче. Он практически кричит, не раскрывая рта. Я панически бросаю взгляд в сторону, окна, когда он толкает меня к нему. Ближе. Сердце разрывается. Ещё ближе.

Размах. Удар.

Звон металла. И отвратительный хруст, который с легкостью оглушил меня. Голова ребенка опрокидывается к плечу, после чего тело валится на холодный пол. Поднимаю свой испуганный взгляд на Тайлера, который тяжело дышал, держа в руках железную трубу или палку, не важно. Парень смотрит на мальчика, который лежит с распахнутыми глазами, смотря куда-то перед собой. Тайлер давится, кашляя. Видно, что подобное далось ему с трудом.

Джейн, наконец, выходит из комнаты, спеша ко мне:

– Ты в порядке?
– Я не реагирую, когда она хватает руку, разглядывая запястье.
– Покраснело…

Пальцы Джейн дрожат, как и голос. Я перевожу глаза с мальчика на подходящих Дилана и Хлою. Они оба, кажется, шокированы. Бросают взгляд то на Тайлера, то на ребенка, то на железное оружие в руках парня. Дилан даже сглотнул, выдохнув:

– Отныне, буду осторожен в выражениях рядом с тобой, - кивает на мальчика.
– А то окажусь на его месте.

Что-то мне подсказывает, что Дилан не ожидал подобного от друга.

Стоп.

Я опускаю глаза на ребенка, хмурясь. Прихожу в себя, сжимая и разжимая пальцы рук. Выдергиваю запястье из ладони Джейн, что выходит немного грубо, но я сейчас не могу думать о чём-нибудь другом. Опускаюсь на одно колено, всматриваясь в лицо ребенка. Не обращаю внимания на остальных. Они немного скованы. Их голоса звучат неестественно. Все взгляды прикованы к мальчику.

– Давайте уйдем, - Хлоя говорит серьезно. Она не просит, она настаивает: