Психоделическая пишущая машинка

Миронов Дмитрий

Альберт познакомился с ним летом прошлого года. Псих догнал его у магазина «Дикси» на Суворовском проспекте.

– Стой! Я тебя запомнил. Это ты неправильно показал мне дорогу.

– Простите, что?

Короче, Вадику надо было попасть в какой-то «изжоговый центр». Но некто в берете отправил его в сторону Витебского вокзала.

– Я не ношу береты.

– Но это был ты?

– Пошел вон.

Вадик долго шел следом.

– Пятый, пятый. Прием…

На следующий день они снова встретились.

– Мне уже лучше, – сообщил сумасшедший, – прошу прощения, но мне уже

лучше!

– И чего?

– Извините за вчерашнее.

– Пес с тобой…

– Нальешь сегодня?

– Что?!

Альберт внимательно оглядел собеседника. Умное лицо, брови чайкой, как бывают у людей, которые постоянно и с надрывом думают. В приличной одежде, даже часы на руке. И, кстати, сумасшедшие не пьют. Вообще. Это не вкусно и вредно для здоровья.

– Да ты не псих.

– Только ни кому.

Пришлось купить стакан. Сам Альберт употреблял прямо из горлышка. Даже односолодовый виски.

Они гуляли по Лиговке до Некрасовского сада. Лакали водку прямо на ходу, закусывая баранками. Вадик говорил странные и смешные вещи, Альберт мысленно записывал в блокнот. Он не жалел, что водки пришлось покупать вдвое больше.

И вот сегодня сумасшедший пригодился бы. Пусть отрабатывает выпитое.

В сквере никого не было. Альберт присел на скамейку. С трех сторон нависали голые стены без окон. В нише стремительная вертикаль лифта подпирала массивный козырек. Бездомный пес чесал ухо, толпа шуршала мимо по проспекту…

Вдруг, откуда-то снизу раздался голос:

– Въебать есть?

Альберт вскочил и отбежал на несколько шагов. Под скамейкой лежал Вадик.

– Ты чего?!

– Тихо. Иди сюда.

– Ну?

– Вон двое, видишь?

– Это же манекены.

– Точно?

– Определенно…

Вадик выполз, сел рядом, прикрыв лицо ладонью.

– Точно манекены?

– Говорю же, ну. Пошли, посмотрим.

Когда они перешли улицу, человеческие фигуры исчезли. Вадик со зверским лицом пробежал вдоль витрин.

– Ушли…

– Да, странно.

– Нальешь сегодня?

– Пойдем. Дело одно сделаем.

В подворотне у супермаркета раскатали маленькую. Пошли дальше, уже веселые, подпрыгивающей походкой. Вадик, как обычно, нагружал собеседника необременительным сюром…

Альберт все чаще стал смотреть на свое отражение в витринах и окнах проезжающих мимо автомобилей. Пока он выбирал розы в павильоне, Вадик помыл ноги в луже…

Бизнес центр нависал падающей башней. Стеклянные лифты, набитые туловищами, взмывали и падали. «Планктон» вываливался на улицу. Ланч-тайм. Белые блузки, мини юбки, ватные плечи пиджаков, блестящие лбы и красивые лица. Ее не нигде было…

Он взглянул на последний этаж, длинный ряд пылающих на солнце окон. Она где-то там. Но их не пустят, знает, сам работал.

В переулке они спустились в подвал букмекерской конторы. За компьютерами в полной тишине сидели несколько человек, скролили «мышками» какую-то информацию. На огромном экране без звука транслировали футбол. Здесь всегда пусто, ведь любую ставку можно сделать хоть с телефона. Обычно сюда заглядывали стрельнуть в долг или на халяву уколоться алкоголем или какой-нибудь еще гадостью. Или чего-нибудь слямздить

в ближайшем супермаркете.

Один парень нервно обернулся:

– О, Альбертини, привет.

– Привет, я к тебе. Пошли, выйдем…

Парня звали Славиком. Он был в куртке охранника, расшитой шевронами «security». Но явно не из этого подвала. Точку охранял узбек в пиджаке, он, не отрываясь, пялился в телефон, и казалось, боялся поднять глаза.

Славик сразу попросил в долг денег.

– Отдам же, ну. А то мне голову отрежут. Людям должен…

– Дай бэйджик на полчаса.

– Да не, стремно.

– Тогда проведи вот его на последний этаж.

Вдруг, Слава что-то увидел и сказал:

– Я сейчас.

В конце переулка два невзрачных типа в бейсболках с козырьками, закрывающие пол лица, стояли, кого-то ждали. Альберт снова взглянул на купол бизнес центра, торчащий над крышами старых домов…

– Не то, что бы я тебя ненавидел, Элли…

Через несколько минут он подумал, что надо бы поторопиться, скоро «планктон» потечет в обратную сторону. И обернулся на громкий топот. На него бежало безголовое туловище. Кровавый фонтан из среза между плечами хлестал, как из китового дыхала. Туловище легло на вираж и скрылось в пункте приема ставок. Там перевернуло всю пластиковую мебель. В последнем рывке вбежало по стене на потолок и оттуда рухнуло на пол. Еще минуту дергало конечностями и, наконец-то, замерло в быстро растекающейся луже собственной крови. Узбек в пиджаке лежал неподалеку в глубоком обмороке. Баба администратор орала во все горло. Остальные боялись вылезти из своих укрытий.

Альберт и Вадик стояли на улице, как вкопанные. К их ногам прикатилась голова Вячеслава. Лохматая, в ссадинах от асфальта, глаза были еще открыты.

– Слышь, – сказала голова, – Ксюху позови…

Вадик схватил себя за уши и заныл:

– Ы…

Букет он выронил, цветы засыпали говорящую голову. Получилась психоделическая картинка.

– Бежим!

Никто из них так быстро не бегал за всю жизнь. Очухались на проспекте, где всегда очень много людей. Здесь быстро бегать неприлично, могут побежать вдогонку. Свернули снова в переулки. Погони, конечно, никакой не было. Вадик требовал литр водки. И через квартал, друзья осели в заведении под вывеской «Вечный зов». Где нет дневного света, лишь только перезвон посуды и вечное «бля», щетинистые кадыки запрокинутых голов, сосущих суррогатный алкоголь из кружек и граненых стаканов и вонь мочи из распахнутой двери общего туалета.

***

– Ставки на спорт! Один иксбет!

Ника смотрела сериал, вдруг, экран мурлыкнул. В нижнем углу, в квадрате видео звонка, проявилась физиономия Полины.

– Я все, – сообщила Ника, – краски кончились.

Они всегда так общались, вместо «привет», будто продолжали прерванный разговор.

– Покажи.

– Воть…

Картина была без багетной оправы, просто холст, натянутый на рамку.

– Что за токсичная мазня?

В изломах уличного пространства, как в осколках зеркала угадывались два портрета. Ника рисовала целый месяц. Несколько эскизов еще висели на стене приклеенные скотчем к обоям.