Психология свободы

Ткачёв Виктор Григорьевич

Тем и получается, что психостаз, как психоперегруз наивысшей стадии, это постоянная пребываемость твоя в жизнепретензии "никаких изменений!" Причём нев'oльная.

Так что изменённость жизни в какой-то локали, ст'oящая твоего ответа. Находишь себя нуждающимся в корректировки жизни – из-за той её изменённости. Тут хитрость та, что в определяемости, нуждаешься-таки иль нет, из-за всё той же повышенной своей реагентности обычно склоняешься как раз к нуждающести. Ведь реагентность требует реакций, а нуждаемость в них это требование как раз удовлетворяет.

Реагируя на перегруженность психики,

из-за связанной с ней нефункциональности обычно впадаешь в мотив "мне должны дать!". То есть в инфантильное требование, чтоб сама пришла обстановка, где жизнеизменений нет. И тогда можно будет "отдохнуть" – освободиться от гипрернастроенности на реакции, ноне тобой невольно владеющей. Поскольку реакции – своим наличием – её притягивают, а тут их нет – ибо нет требующих их изменений жизни, и значит притягивать нечему.

Сказать иначе, действует порочный круг, когда настроенность на испускание реакций есть потому, что имеются реакции, а имеются они оттого, что есть на них твоя настроенность. И вот когда "дадут", этот круг разорвётся, и тем можно будет из него выйти. Из себя постепенно "вымыв".

Из-за невольной настрополённости на реакции – склонен во всякой жизненной ерунде усматривать нужду в реакции. Ибо усматривание нужды – сам'o реакция, а ты как раз к реакциям склонен! Понимать такое значит признать, что тебе не угодишь обстановкой: даже в самой рафинированной и незатрагивающей – найдёшь к чему придраться. Ибо настр'oен найти. Как там в известной песне поётся? "Кто ищет – тот всегда найдёт!" Так что остаётся не ждать, когда "дадут", и вымывать из себя повышенную реагентность на жизнь. Путём параллельного изживая в себе – как психике – взаимообусловливающихся её составляющих, той реагентности, – неспецифическую и специфическую.

Внутренняя вмещённость в жизнь: приемлемый уровень внутренних реакций на внешний мир. По изыскиваемым в нём поводам. А внутренних – то в смысле намечательных. Лишь оговаривающих твои отношения с внешним, а не исполнительных. Уровень же – в смысле величины и количества.

Избыток прореагированности на составляющие жизни. Вот что такое психоперегруз. Венчается оформленностью в разлитое непринимание наличных жизнеэлементов. Или сказать – диффузное. Которое "глухое", смутное, но с обычной выделенностью (из сложившегося жизнерасклада) чего-то одного – уже для 'oстрого его непринимания. Пребываешь стойко запавшим в незавуалированную непринималовку этого чего-то! А умудришься высвободить его из-под непринимания, как последнее тут же прицепляется к чему-то другому из жизни. Потому что оно тогда у тебя – типа общий психонастрой! Как вода находит щель для вытекания, так психоперегруз находит непринималовку для выражаемости себя. 

Перевозбудившесть жизнью как психоявление, сопряжённое с психоперегрузом. Слишком интенсивны и широки неспецифические психореакции ­ – как реакции жизненной предрасполагаемости. Отчего и западаешь в перегружающий широкий спектр специфических психореакций. То есть оказываешься излишне сильно и широко прореагировавшим на жизнь – в её изменчивости, требующей реакций.

Укрепляясь в подвижничестве, укрепляешься и в стремлении быть "вольным человеком". И если подвижником себя уже нах'oдишь, значит находишь и вольным. Но как быть, ежели успеваешь хватануть психопривесок – пока идёшь к такой самонаходимости? Привеском, кто забыл, мы называли нечаянную психосамодогрузившесть – от обычного перегруза до необычного, оборачивающегося психостазом той или иной степени полноты.

И как тогда быть? А не мудрствуй, продолжая считать себя человеком вольным, только что с исп'oрченною тем привеском вольностью. Психомеханостно пока-исп'oрченный "вольный человек" – вот кто ты для себя тогда! И чтоб нормально жить, эту испорченность надо принимать – в необходимой достаточности. Тут хитрость та, что принимать испорченность – не значит принимать психопривесок! Для её принятия – достаточно принять лишь факт и причину психоперетяжа, а это не означает ещё принятия его самого. И тем получается с ним работать на предмет убратия – в отталкиваемости от неприятия. А помимо такой работы, в поправке на "испорченность" можно – в психоплане у себя – допускать экивоки. Хоть бы и истерики! Пожалуйста, лишь бы самопредставание приемлемое добывалось.

Так что, пока идёт убирание психостаза, текучка жизни может быть и дезординарной – со всякими там экивоками. Вспоминаю своё белорусское детство. Ежели кто из нас-пацанят закатывал "слепую" истерику, ему говорили: "Танцуешь гиндрики". То бишь гиндрикуешь. Вот истерику второго уровня – бессистемную и неконкретную, направленную во все стороны, то есть именно "слепую", ежели образно говорить, – мы в тексте и называли гиндрикованием. В такой истерике человек демонстрирует себе лишь саму возможность в этой жизни защищаться, и тем берёт лишь медитативный минимум – в опоре на эту демонстрацию. Минимум в лице лишь сглаживания распирающих его психореакций. Негативного толка.

Пару слов к вопросу психотехформы медитаций. Их две возможных: отрешаемость и собираемость. Когда внутренне собираешься, то результат субъективно предстаёт взнимаемостью над бытовухой и иже с нею, а когда отрешаешься, то – погружением в чистые глубины себя. И чем глубже, тем больше давление на тебя того, от чего отрешился. То есть "отставленных на потом" жизненных моментов. Ведь "погружение в себя" – лишь за счёт отрешаемости от всё большего количества таких моментов. А тем самым – и "масса" их больше, соответственно способная и больше на тебя "давить" – как целое. В общем, от большего отрешаешься, а потому и ближе к себе-истинному подкапываешься, а тем и больший пласт себя-неистинного "сверху" отавляешь.

Когда же собираешься, тем взнимаясь над своей бытовухой, то субъективные ощущения другие. Тогда чем выше, тем сильней натягивается и тянет вниз как бы некая резинка. В которую незаметно – по мере твоей собираемости в себе – превращалось то, из чего себя вынал. Что оставлял, собираясь обратно в сгусток из своей растёкшести по жизненному материалу.

Так что психовляпался и медитируешься – вовсю и всячески. К примеру, на базе следующих соображений. Жизнь-то моя, поэтому я в ней начаьник! Если в ней что происходит плохого, то это от меня – в конечном счёте, ну а с тем, что от себя самого – всегда разберёшься, ежели отлынивать себе не дашь. Ибо разборка такая – фактически договариваемость с самим собой, а с самим собой всегда можно договориться, если не валять дурака.

Наполнение первого пункта "четверика"? Множественное! Ведь уговаривать себя, достигая с собой в себе консенсуса, можно весьма по-разному.

Например, может "стоять на вооружении" такое правило: захотел – откинул! Касательно мысли, или желания, или ещё чего из наполнения внутреннего мира. Просто откинуть, позволяя себе не оправдываться! Тут неявно пользуешься тем, что ты – заведомо последняя инстанция принятия решений, а посему чт'o бы ни сказал, так и будет. Если не начнёшь сам с собой валять дурака. Сам себя окорачивая – в несоображаемости, что этого можно не делать.