Псионик
Шрифт:
Вообще, раньше, никогда в этот район даже не совался. Школа находится в самом его начале и мы, как правило, доезжали до нее, не обращая внимание на сам квартал. Теперь же, зачастил. То у Костырева был, то вот, к Залесском занесло.
Дом адвоката отличался от дома топ-менеджера Корпорации очень сильно. При том, что строение, которое я сейчас рассматривал, выглядело, как трехэтажный замок, с башенками, лепниной и горгульями на крыше… горгульи это вообще жесть… сразу становилось понятно, Костыревы в разы богаче. Потому что они не стремятся выпячивать свое богатство. Их особняк построен в современном стиле. Ничего лишнего. Огромные окна, много
На парковке возле дома-замка стояло до хрена машин. Просто до хренища. Я даже не стал считать. В любом случае, для меня это — хорошо. Много народу — много суеты.
Похоже, основная часть приглашённых была уже внутри. Но до сих пор еще подъезжали тачки, из которых выходили мужчины в смокингах и женщины в вечерних платьях.
— Ни черта б себе…– Я присвистнул. — Даже не предполагал, что в нашем убогом городе столько богатеев…
Правда, на некоторых автомобилях значились номера других районов. А некоторые, судя по специфическому значку на лобовом столе, вообще взяты на прокат. Короче, не все то золото, что блестит. Так, кажется, раньше говорили, в старину. У большинства гостей их богатство это — дешевые понты.
— Никита! Ты чего здесь притаился?!
Я вздрогнув, обернулся. На секунду стало страшно. Вдруг мой обман сейчас раскроется… Но тут же взял себя в руки. Ни черта подобного! Я — псионик. А все эти уроды, которые здесь собрались, по сравнению со мной, — ноль без палочки.
Ко мне шла пожилая женщина… Нет, неправильно. Женщине было немало лет, это точно, о чем свидетельствовали ее красиво уложенные седые волосы и морщины на шее, которые не скроет ни один пластический хирург. Но при этом, пожилой я назвал ее очень зря. Она была красивой, статной, ухоженной. Даже седина ее волос поражала какой-то фантастической белизной. Пряди будто искрились в свете прожекторов. Ну, и конечно, на женщине, помимо вечернего платья в пол, с длинным хвостом, имелись украшения…Я не знаток драгоценностей, но есть ощущение, одни только серьги могли бы мой родной район превратить в цветущий сад, если их продать, а деньги пустить на благоустройство.
— Здравствуй, дорогой! — Женщина подошла совсем близко, взяла меня за плечи и прикоснулась к моему лицу сначала одной щекой, потом другой.
От нее пахло нереально вкусно. Ваниль, корица и что-то неуловимо приятное. А еще от нее пахло роскошью. Роскошью и богатством.
— Здравствуй…– Я старался держаться уверенно, нагловато.
Но каким бы мудаком не был Костарев, как бы высокомерно он не вел себя с теми же учителями, дама, которая сейчас стояла рядом, явно не из простого сословия. И с ней даже Золотой мальчик не стал бы показывать свое мерзкое лицо.
— Почему ты на улице? Идём. Проводишь меня. Будешь на сегодня моим спутником. — Женщина положила руку мне на локоть. Я чисто автоматически его сразу же согнул.
Черт…главное, вести себя так, будто я и есть Костырев… Все происходящее вокруг мне привычно.
Мы двинулись к открытым воротам. Вошли внутри и по широкой, мощеной кирпичом дорожке, направились к дому.
Если у Костыревых двор выглядел, как большой сад, с фонтанчиками, клумбами, ровно подстриженными деревьями, то здесь была лишь
Гномики полностью соответствовали атмосфере, которую создавал дом. Замок, да. Сказочный замок. Типа, того. Видимо, кое-кто в детстве не наигрался в игрушки…
На улице стояли шатры, в них — столы. Огромное количество столов. Кроме того, имелись стойки, наподобие барных, за которыми смешивали коктейли парни, одетые в костюмы лакеев старых времен. Даже парики им нацепили и набелили лица.
— Черт знает что…– Вырвалось у меня против воли. Просто охренел, если честно. Маскарад безумия какой-то.
— И не говори…– Женщина с тихим смешком наклонилась ко мне ближе. — Наш Эдик чокнулся на своей любви к дворянской роскоши пролшлых веков. Вот только выходит у него из-за этого — абсолютная безвкусица. Посмотри…
Женщина кивнула куда-то в сторону. Я покрутил головой, пытаясь понять, на что она хочет обратить мое внимание. И…засмеялся сам.
Между шатров разгуливали утки с бантами на шее и золочеными крыльями. Это было настолько нелепо, что реально вызывало не восхищение, а желание дать хозяину дома телефончик хорошего мозгоправа.
— Видишь? — Женщина усмехнулась, — Эдик показывает, что он в состоянии купить сто или двести уток. Сколько их тут? А зачем? Для чего? Вернуть он птиц не сможет. Будут по одной убивать и готовить. То есть семейству Эдика придется несколько месяцев питаться только утятиной. И все лишь только для того, чтоб мы увидели, у Эдика есть деньги… Знаешь, если человек вылез из дерьма и пробился наверх, совсем не значит, будто за ним не тянется вонючий след…
— Герцогиня Брасс!
От толпы людей, стоявших возле одного из шатров, отделился мужчина в костюме…черт…наверное в костюме какого-то графа или князя. Понятия не имею. Честно говоря даже не стал заморачиваться. В момент, когда этот мужик, с такой же улыбкой, как у Леры, произнёс имя моей спутницы, я чуть не сбился с шагу. Хорошо мимо пробежала утка, растопырив крылья, и моя неуклюжесть была списана на неожиданность ее появления.
Просто…герцогиня Брасс!? На самом деле? Ее знаю даже я! Она имеет какое-то отношение к Корпорации «Лотос». В смысле, не к самой Корпорации, хотя и это тоже. Летиция Брасс — то ли тетка бенефициара, то ли какая-то дальняя родственница. О ней часто пишут в светских хрониках и одно время Настя частенько ее упоминала. Говорила, удивительно умная женщина. Насчет ума пока сказать, конечно, ничего не могу, мы с ней тригонометрические уравнения не решали, но вот то, что она не полная дура, это уже понятно. При всей моей нелюбви к богачам, я даже, наверное, испытывал к ней сейчас отдаленную, крохотную, но симпатию.
— Эдуард, прекрасная вечеринка. — Герцогиня наклонилась к хозяину дома и повторила свою манипуляцию.
Так же, как и со мной, прижалась к лицу отца Леры, а это уже понятно, был именно он, сначала одной щекой, потом другой. Причем, в момент, когда именинник отвернулся, подставляя герцогине нужную сторону, тетка, которая как раз смотрела на меня, подмигнула одним глазом а потом вообще подняла взгляд вверх. Словно говорила, ну, трындец, конечно…тихий ужас…
— Я так рад, так рад… — Залесский для полного эффекта, чтоб ни у кого не возникло сомнений, как он рад, схватил руку герцогини, затянутую в перчатку до самого локтя, и в порыве восторга принялся ее целовать.