ПСС том 6
Шрифт:
В принципиальном отношении единственно правильнымредактированием разбираемых отделов программы является именно такое, которое бы соединяло вместе все требования в пользу наемных рабочих во всех отрасляхнародного хозяйства и строго отделяло в особый отдел требования в пользу «крестьян», ибо основной критерий того, что мы можем и должны требовать в первом и во втором случае, совершенно неодинаков.
310 В. И. ЛЕНИН
Принципиальное отличие двух рассматриваемых отделов программы выражено, по проекту, во вступительных словах к каждому отделу.
В пользу наемных рабочих мы требуем таких реформ,которые «ограждают их от физического и нравственного вырождения и повышают их способность к борьбе»; в пользу же крестьян мы добиваемся только таких преобразований,которые
АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ ЗЦ
вать общественное развитие, обманывать крестьянина иллюзией возможного и при капитализме благосостояния, разъединять трудящиеся классы, создавая меньшинству привилегированное положение на счет большинства» («Искра» № 3) . Вот почему выставление «крестьянских» требований в нашем проекте программы обставлено двумя, весьма узкими, условиями.Мы подчиняем законность «крестьянских требований» в социал-демократической программе, во-первых, тому условию, чтобы они вели к устранению остатков крепостного порядка и, во-вторых, чтобы они содействовали свободному развитию классовой борьбы в деревне.
Остановимся подробнее на разборе каждого из этих условий, которые были вкратце очерчены уже в № 3 «Искры».
«Остатки старого крепостного порядка» страшно еще велики в нашей деревне. Это факт общеизвестный. Отработки и кабала, сословная и гражданская неполноправность крестьянина, его подчинение вооруженному розгой привилегированному землевладельцу, бытовая приниженность, делающая крестьянина настоящим варваром, — все это не исключение, а правило в русской деревне, и все это является, в последнем счете, прямым переживанием крепостного порядка. В тех случаях и отношениях, где еще царит этот порядок, и поскольку он еще царит, — врагом его является все крестьянство как целое.Против крепостничества, против крепостников-помещиков и служащего им государства крестьянство продолжает еще оставаться классом,именно классом не капиталистического, а крепостного общества, т. е. классом-сословием . И поскольку сохраняется
См. Сочинения, 5 изд., том 4, стр. 432. Ред.
Известно, что в рабском и феодальном обществе различие классов фиксировалось и в сословномделении населения, сопровождалось установлением особого юридическогоместа в государстве для каждого класса. Поэтому классы рабского и феодального (а также и крепостного) общества были также и особыми сословиями. Напротив, в капиталистическом, буржуазном обществе юридически все граждане равноправны, сословные деления уничтожены (по крайней мере в принципе), и потому классы перестали быть сословиями. Деление общества на классы обще и рабскому, и феодальному, и буржуазному обществам, но в первых двух существовали классы-сословия, а в последнем классы бессословные.
312 В. И. ЛЕНИН
еще в нашей деревне этот, свойственный крепостному обществу, классовый антагонизм «крестьянства» и привилегированных землевладельцев, постолькурабочая партия, несомненно, должна быть на стороне «крестьянства», должна поддерживать
Мы ставим в кавычки слово крестьянство, чтобы отметить наличность в этом случае не подлежащего никакому сомнению противоречия: в современном обществе крестьянство, конечно, не является уже единым классом. Но кто смущается этим противоречием, тот забывает, что это — противоречие не изложения, не доктрины, а противоречие самой жизни. Это — не сочиненное, а живое диалектическое противоречие. Посколькув нашей деревне крепостное общество вытесняется «современным» (буржуазным) обществом, постолькукрестьянство перестает быть классом, распадаясь на сельский пролетариат и сельскую буржуазию (крупную, среднюю, мелкую и мельчайшую). Посколькусохраняются еще крепостные отношения, — постольку«крестьянство» продолжает еще быть классом, т. е., повторяем, классом не буржуазного, а крепостного общества. Это «поскольку — постольку» существует в действительности в виде крайне сложногосплетения крепостнических и буржуазных отношений в современной русской деревне. Говоря терминами Маркса, отработочная, натуральная, денежная и капиталистическая ренты переплетаются у нас самым причудливым образом. Мы подчеркиваем это, всеми экономическими исследованиями России установленное, обстоятельство в особенности потому, что оно по необходимости, неизбежно является источником той сложности, запутанности, если хотите искусственности, некоторых наших «аграрных» требований, которая сильно поражает многих с первого взгляда. Кто ограничивается в своих возражениях общимнедовольством по поводу этой сложности и «хитрости» предлагаемых решений, тот забывает, что простого решения столь запутанных вопросов и быть не может.Мы обязаны
АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ 313
бороться против всех остатков крепостнических отношений, — это не может подлежать для социал-демократа никакому сомнению, а так как эти отношения самым сложным образом переплетаются с буржуазными, то нам приходитсязабираться в самую, с позволения сказать, сердцевину этой путаницы, не пугаясь сложностью задачи. «Простое» решение ее могло бы быть лишь одно:отстраниться, пройти мимо, предоставить «стихийному элементу» всю эту кашу расхлебывать. Но такая «простота», излюбленная всеми и всяческими, буржуазными и «экономическими», поклонниками стихийности, недостойна социал-демократа. Партия пролетариата должна не только поддерживать, но и подталкивать вперед крестьянство в его борьбе со всеми остатками крепостничества, а чтобы подталкивать вперед, недостаточно ограничиваться общим пожеланием, — надо дать определенную революционную директиву, надо суметь помочь разобратьсяв путанице аграрных отношений.
III
Чтобы читатель нагляднее представил себе неизбежность сложного решения аграрного вопроса, мы попросим его сравнить в этом отношении рабочий и крестьянский отделы программы. В первом из них все решения чрезвычайно просты, понятны даже совсем мало посвященному и совсем мало думавшему человеку, «естественны», близки, легко осуществимы. Во втором, наоборот, большинство решений чрезвычайно сложны, «непонятны» с первого взгляда, искусственны, маловероятны, трудно осуществимы. Чем объяснить это различие? Не тем ли, что составители программы в первом случае трезвенно и деловито размышляли, а во втором сбились и запутались, впали в романтизм и фразеологию? Такое объяснение, надо правду сказать, было бы чрезвычайно «просто», детски просто, и мы не удивляемся, что Мартынов за него ухватился. Он не подумал, что практическое решение мелких рабочих вопросов облегчило и упростило до последней степени
314 В. И. ЛЕНИН
само экономическое развитие. Общественно-экономические отношения в области крупного капиталистического производства стали (и все более становятся) до такой степени прозрачными, ясными, упрощенными, что ближайшие шаги вперед намечаются сами собой, напрашиваются сразу и с первого взгляда. Наоборот, вытеснение крепостничества капитализмом в деревне до такой степени запутало и усложнило общественно-экономические отношения, что над решением ближайших практических вопросов (в духе революционной социал-демократии) надо очень подумать и «простого» решения — можно заранее с полной уверенностью сказать — выдумать не удастся.
Кстати. Раз уже мы начали сравнивать рабочий и крестьянский отделы программы, то отметим еще одно принципиальное различие между ними. Коротко говоря, это различие можно бы формулировать следующим образом: в рабочем отделе мы не вправе выходить за пределы социально-реформаторских требований, в крестьянском отделе мы не должны останавливаться и перед социально-революционными требованиями.
Или иначе: в рабочем отделе мы безусловно ограничены рамками программы-
* минимум, в крестьянском отделе мы можем и должны дать программу-максимум .