Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
Лицо партизанского вождя приняло озадаченное выражение: он по-видимому не знал, что такое гуталин. Белкин тем временем продолжал:
– Мы что, плохо работаем? Если так, пишите послу, меняйте нас, но зачем в душу-то лезть! Этот новоявленный замполит лезет и лезет! Мы его в дверь выгоняем, а он в окно лезет!
– Понятно. Я распоряжусь, чтобы к вам не лезли по политическим вопросам Какие есть общие замечания?
– А как вы собираетесь в бою управлять личным составом?
– Не понял?
– Радиостанций нет.
– Да, верно -- это наша боль. Нигде нет связи, - вздохнул тяжело партизанский вождь.
–
– Очень много наших потерь из-за отсутствия связи. Кто-то попал в засаду, не может вырваться, посылает посыльного, а тот либо погибает, или пока добежит - все уже погибли.
– Круто воюете! И ничего сделать нельзя?
– Должны из России привезти эти станции, да и ведем переговоры кое с кем, чтобы продали. Но такие цены ломят! О-го-го! Ладно, идем покажете, чему научили!
– Кэндал пошел к выходу, потом остановился, резко повернулся на каблуках и, глядя в глаза, сказал зло: - Ну, смотри, если вы здесь дурака валяли, стрелять поверх головы не будем!
Инструкторы шли позади всей свиты. Волновались, но виду не подавали, курили непрерывно. Благо, что у свиты были хорошие сигареты, которые инструкторы "стреляли" безбожно, опустошая запасы. Ничего, не обеднеют.
Батальон в полном составе сосредоточился в районе стрельбища. Было установлено новое мишенное поле. Начала стрелять первая рота. Упражнение было простое. Стреляли уже не поодиночке, а по десять человек: отстрелялись все быстро и уверенно. Кэндал поначалу даже не верил и сам бегал посмотреть на результаты. Затем перешли к более сложным упражнениям. Такого, чтобы бойцы попадали точно в центр самодельных мишеней, конечно, не было, но в саму мишень они попадали. Кэндалу это очень понравилось. Он лично взял автомат, встал спиной к мишени, по команде развернулся, сделал выстрел в мишень, установленную на расстоянии ста метров, а затем в мишень, установленную на сто пятьдесят метров. Обе мишени были поражены. После этого он загнал на выполнение данного упражнения всю свою свиту. Никто из них не смог повторить командирского достижения. Потом Кэндал смотрел, как первая рота окапывается. Для усиления эффекта, и чтобы не было скучно свите его телохранители стреляли поверх голов бойцов и перед ними. Скорость окапывания возросла до невероятной! И вся отрываемая каменистая земля не раскидывалась, как во время учебных занятий, а укладывалась впереди себя на бруствер. Свита отчаянно веселилась, глядя на это зрелище.
– Штабных бы заставить окапываться под пулями, - вставил свои три копейки Белкин,- Я посмотрел бы на ваши глаза с расширенными от ужаса зрачками!
Кэндал был строг, он внимательно смотрел, как окапываются бойцы. Когда были оборудованы окопчики, он лично взял автомат и стрелял по брустверу, прямо перед лицом у ошалевших от страха солдата. Ни один из проверенных брустверов пуля не пробила. Уже после окончания учений Акимцев заметил, что те, кто прошел эти испытания, откапывали эти пули и вешали их себе на цепочке на шею. Старая армейская и бестолковая примета, что это, мол, та самая пуля, что была отлита для тебя. Вслед за окапыванием была маскировка на местности. Устройство засады, отражение нападения колонны при попадании в засаду. Все это очень понравилось и самому командующему АФФА и его штабистам. По окончании манёвров Кэндал подошёл к инструкторам, которые стояли в стороне и курили. Они были довольны: их подопечные успешно сдали экзамен по НВП.
– Ну, спасибо! Порадовали!
– Так и нас тоже надо порадовать!
– Просите чего хотите!
– Нам много чего надо, - сказал Акимцев.- Во-первых, нормальное жильё, во-вторых, транспорт, в- третьих, снабжение...
– Всё это вам будет! Я вам там подарки привез. Сейчас адъютант принесет!
После этих слов командующий взял под руку комбата и ушёл, а инструкторы расселись по двум джипам и поехали в своё расположение. Не успели они подвести итоги учений, как в дверь постучали. Вошел один из охранников, занес несколько коробок.
– Что это?
– Командующий просил передать в качестве благодарности за обучение личного состава.
– Ставь сюда. А что там?
– Не знаю.
– Ну, открывай, посмотрим.
В одной коробке оказалось четыре бутылки водки московского производства, пара баночек с красной и черной икрой, копченая колбаса, шоколад, во второй - бритвенные станки, мыло, шампуни и прочая дребедень. В остальных оказались консервы и баночное пиво...
– Типичный продуктовый набор к 7 Ноября!
– прокомментировал Белкин, изучая содержимое коробок.
– Что сидите? Помогайте накрывать поляну!
– скомандовал Акимцев своим коллегам.
После того, как Джин сбегал в столовую за хлебом, все это хозяйство открыли, порезали и начали выпивать и закусывать.
– Водка, конечно, хорошо, но как хочется дома, под соленый огурчик, картошечку отварную, под сальце!
– капитан-парашютист мечтательно откинулся на кровати, дожевывая бутерброд с икрой после первой стопки водки.
– Не томи душу, капитан!
– Дома бы радовались, если бы принесли все это богатство. А сейчас оно мне в рот не лезет!
– Что ты заладил. Дом, дом, дом!
– начинал психовать Акимцев.
– И так на душе муторно, а он еще кота за хвост тянет!
– Не злитесь, Евгений!
– миролюбиво произнёс Коренев.- Все пройдет!
– Что пройдет? Война пройдет? Жизнь пройдет? Правильно, все пройдет! Все абсолютно пройдет! У меня родится сын и вырастет,- взбеленился вдруг капитан-парашютист.
– А я буду здесь торчать! Буду здесь учить новых и новых партизан как лучше убивать своих соплеменников! На хрена мне все это надо? Вот вы мне объясните!
– Родина приказала! Ты присягу давал!
– попытался образумить его Белкин.
– Да, давал! Все, кто здесь сидит давали! А теперь объясните мне, на хрена я здесь воюю!!!
– Капитан, успокойся! Давай лучше выпьем?
– Выпьем, Ваня?
– поддержал капитана Акимцев.
– А что изменится? Ни хрена не изменится! Как ты понять не можешь, что мы здесь застряли до конца дней своих. А они могут очень скоро закончиться. Просто возьмут и закончатся.
В воздухе повисло молчание. Офицеры смотрели по сторонам, вспоминая дом, свои семьи...
– Молчите. Правильно! Устал я от всего это бля..ства! Сегодня пусть двух плохих, ну очень плохих людей пристрелили как собак. За что? Да, просто так, взяли и убили. Как-нибудь и нас пристрелят точно также.
– Евгений Николаич, ты же и не выпил ничего, а такое говоришь! Только стопку опрокинул, а так развезло. Это не годится, дорогой мой начальник!
– Белкин начал быстро разливать водку. Протянул Акимцеву больше чем полстакана. Себе и другим налил много меньше: -- Пей, друг, пей!