Птица, лишенная голоса
Шрифт:
– Есть что-то, что тебя беспокоит, или кто-то, о ком я не знаю? – спросил он, приподняв бровь.
Он имел в виду, не появился ли у меня парень. До этого времени я впускала в свою жизнь только двух людей. Ясин знал только об одном. Он тогда сильно ревновал. Сейчас мне было смешно, что он тревожился о парне, которого даже не существовало.
Я ущипнула его за щеку [7] .
– Нет же, дорогой! Ты единственный мужчина в моей жизни. У меня все хорошо, – весело ответила я.
7
В Турции
– Ну и прекрасно, – он сразу же прекратил хмуриться. Когда его взгляд упал на присутствующих в гостиной, я тоже повернулась к ним. – Дайте нам минуту, пожалуйста. Нам есть что обсудить с сестрой.
Трое молодых людей, которые не произнесли ни слова с того момента, как мы выехали из больницы, одновременно встали. Не высказав возражений в адрес брата, тон которого был достаточно резок, они вышли из гостиной через дверь, которая вела прямо в сад. Как только они ушли, я обернулась к брату и села, подогнув одну ногу под себя. Я вновь почувствовала знакомый аромат парфюма, который заполнил мои легкие в тот самый момент, когда я обняла Ясина. Он пользовался теми же духами, что и мой отец. Помню, как много лет назад я проснулась посреди ночи вся в слезах из-за кошмарного сна, пытаясь дозваться отца. Брата тогда рядом не было, он работал. «Брат, – произнесла я тогда, – я забыла запах отца». Той ночью я поняла, что человек может плакать просто потому, что начинает забывать такие маленькие детали.
Я не знаю, как ему это удалось, но он нашел тот запах, который я искала. Мне никогда не забыть ту радость, которую я испытала в тот день. Я горела желанием вобрать этот аромат в себя, тем самым удержав его рядом с собой чуть дольше. Ясин – это моя семья. Мне было восемнадцать, прошел год с того момента, как я потеряла семью. В этот момент я хоть и была взрослой по возрасту, но в душе оставалась ребенком. За последующие двенадцать месяцев я потеряла себя. Мой брат, который поддерживал меня и заставлял держаться на плаву, как-то распылил духи из флакона себе на шею, притянул меня к себе и убаюкивал, прижимая к груди. После долгих месяцев бессонницы я спала так же глубоко и спокойно, как если бы отец был рядом. Я никогда не забуду тот момент и то, как брат гладил меня по волосам, укладывая спать.
– Ты снова окружил меня запахом, который дает мне сил дышать, – сказала я с глазами, полными тоски. – Ты снова пахнешь в точности как он.
– Я подумал, что это поможет тебе почувствовать себя счастливой, – произнес он. Ясин взял мою руку в свои ладони. – Если тебе от этого грустно…
– Нет-нет, – ответила я поспешно. – Наоборот, мне очень нравится.
Я накрыла наши переплетенные руки левой ладонью, и мое горло сжалось от того, что я хотела у него спросить.
– Ты узнал, что случилось той ночью, Ясин? То, что произошло, то, что я пережила…
– Я понимаю, – в его взгляде я увидела ярость, он с силой стиснул челюсть. – Мне сложно представить, как тебе было страшно. Я позабочусь, чтобы тот, кто сделал это с тобой, понес наказание. Он ответит за каждую слезинку, упавшую с твоих ресниц. Даю слово, – закончил он, будто давая мне клятву.
Я знала, что если он пообещал найти этого человека, то так и будет, но это не помогало мне унять страх.
– Это мог быть мой
По взгляду Ясина я не могла понять, что он об этом думает.
– Ты знаешь, когда дело касается тебя, я начинаю подозревать каждого. – Он обеспокоенно перевел взгляд на шов на моей брови. – Но сейчас главное – позаботиться о твоем здоровье и душевном состоянии. В этом месте ты в безопасности. Просто постарайся на какое-то время расслабиться, хорошо? Ни о чем другом не думай.
Я непроизвольно нахмурилась.
– Ну и как долго, по-твоему, мне здесь придется оставаться? Сначала мне тоже понравилась идея о том, чтобы где-то переждать беду, но, брат, долго я здесь пробыть не смогу. Я столько месяцев была вдали от нормальной жизни. Именно поэтому мне не хочется тут застрять, – сказала я, качая головой из стороны в сторону. – Ты не заставишь меня снова оказаться взаперти.
Он склонил голову вправо:
– Думаешь, я это имел в виду? Я хотел объяснить, что с семьей Акдоган ты будешь в безопасности. Я заберу тебя отсюда, когда все разрешится.
Теперь я знала, что фамилия Карана и Омера – Акдоган.
– Ты заберешь меня отсюда? – спросила я, не совсем понимая значения того, что он мне сказал.
Ясин никогда мне не лгал. Но когда он не мог сказать правду, то начинал говорить общими, размытыми фразами. Этот случай был одним из таких. Мои руки вспотели. Окружающая обстановка давила тишиной до звона в ушах. Не ответив на вопрос, брат смотрел мне в глаза, а потом спросил:
– Эфляль, ты доверяешь мне?
– Ты сам прекрасно знаешь ответ.
Я вырвала свои руки из его ладоней и начала тереть лицо.
– Но я ненавижу тебя за это. Либо скажи правду, либо просто молчи. Не надо заговаривать меня пустыми обещаниями.
Казалось, что мои резкие слова его ничуть не задели. Он схватил меня за подбородок и повернул к себе:
– Иногда лучше не знать всей правды…
– Без всяких иногда! – перебив его, я вскочила на ноги. – Ты что-то скрываешь от меня, я это чувствую. Ты спрашиваешь, доверяю ли я тебе, однако сейчас именно я почему-то вызываю в тебе меньше всего доверия. Ты решаешь за меня мою жизнь, но с кем ты должен советоваться в этом вопросе в первую очередь? Со своими коллегами? Или с Акдоганами, с кем?
Брат встал напротив меня.
– Я не говорил, что не доверяю тебе. Я имел в виду, что сейчас не могу сказать ничего из того, что могло бы как-то развеять твои опасения. Не всегда нужно знать всю правду, Эфляль. Иногда полезно быть в неведении и просто продолжать жить дальше.
Его спокойствие резко контрастировало с моим высоким голосом и резким тоном.
– Не нужно повторять мне «иногда»! Не думаю, что, если бы я сказала тебе то же самое, ты почувствовал бы себя спокойно.
Он смотрел на меня так, словно не мог поверить в то, что слышал.
– Что из того, что я сделал до сегодняшнего дня, причинило тебе вред? Я расстраивал тебя раньше? Чем я заслужил такое отношение, Эфляль? – Он с упреком смотрел на меня. – Ты меня удивляешь.
Во рту пересохло.
– Я… я просто не хочу больше жить в неведении. – Наконец я смогла свободно выдохнуть. – Даже если правда меня ранит, я хочу знать. Мне хочется взять жизнь в свои руки.
Я смотрела в его глаза, пытаясь увидеть там крупицы понимания.
– Ясин, я хочу сама продолжить свой путь.