Птица, лишенная голоса

Идели Р.

Незнакомец все еще стоял рядом, поэтому я взглянула на него и добавила:

– Спасибо большое за вашу помощь. Остальное я смогу сделать сама. Я не хотела бы создавать вам еще больше проб…

– Пожалуйста, не говори, что создаешь для нас проблемы, – прервал меня Омер, приподнявшись на диване и снова сев обратно. Я хотела дать им понять, что они могут идти, а этот опять уселся. – Мы будем здесь, пока ты не оправишься после случившегося.

– Мы будем здесь, пока тебе не станет лучше, – уточнил его собеседник и сердито посмотрел на Омера, словно тот сказал что-то не то. Он вернулся к Омеру и сел рядом

с ним. – Ясин попросил нас позаботиться о тебе. Поэтому мы не оставим тебя одну в больнице, – твердо добавил он.

Не зная, что на это ответить, я прислонилась к спинке кровати. Находиться в одной комнате двадцать четыре часа с людьми, которых я не знаю, представлялось настоящей пыткой. Я могла настоять, чтобы они ушли, но это выглядело бы очень грубо.

Пусть остаются, через двадцать четыре часа ты их больше никогда не увидишь. Надеюсь, что так и будет.

– Понятно, – сказала я, поджав губы.

Тишину в палате нарушал только звук часов. Но даже от него головная боль усиливалась. Я молилась, чтобы в капельнице, которую мне ставили ранее, было хоть что-то, что могло бы облегчить мои страдания.

Нас ударили по голове вообще-то, поэтому кто-нибудь должен дать нам обезболивающее. Алло?

Интересно, как сильно испугаются эти незнакомцы, если я начну кричать? И почему они все время на меня смотрят?

Они просто влюбились.

Тебе бы быть сценаристом.

Затянувшееся неловкое молчание прервал приход медсестры. Пока она убирала капельницу, я рассказала ей о своих болях. Она ответила, что лекарство скоро подействует. Потом она, а следом за ней и Омер вышли из палаты. Я осталась один на один с человеком без имени. Чтобы прервать тишину, я включила телевизор. Бессмысленно переключая каналы, я ждала, что скоро явится полиция, чтобы взять показания. Надеюсь, что в самое ближайшее время я пойму, что случилось на самом деле.

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент я совсем забыла, что была в палате не одна. Повернув голову, я обнаружила, что молодой человек сидел прямо посередине дивана. Голова запрокинута назад, и казалось, что он спал. Он вытянул длинные ноги в стороны и скрестил руки на груди. Темные брови сдвинуты к переносице, и я невольно подумала, не снится ли ему плохой сон. Его челюсть была плотно сжата.

Он здесь по просьбе моего брата? Если они такие хорошие друзья, почему я никогда прежде его не видела?

Хотя, если честно, всех известных мне друзей Ясина можно было пересчитать на пальцах одной руки. Из-за своей работы он очень избирательно относился к окружению. Возможно, поэтому я не знала незнакомца, сидевшего в моей палате.

Хватит уже его так пристально разглядывать.

Наконец, справившись со своим любопытством, я отвела глаза в сторону.

Я окинула взглядом помещение и напомнила себе, что не следует доверять кому попало. Да, эти люди действительно могли знать Ясина, но это не отменяло тот факт, что они тоже могли причинить мне вред. Хотя я не чувствовала к ним неприязни. Может быть, я даже была в долгу перед ними? Ведь они спасли мне жизнь.

Или они хотели эту жизнь у меня отнять, что казалось маловероятным. Иначе я бы уже не открыла глаза. У них

была масса возможностей убить меня, но они этого не сделали. Можно было прикончить меня, пока я спала, или вообще не доставлять в больницу и оставить умирать. Поэтому я окончательно отбросила мысли о том, что они могли быть опасны. Надо перестать об этом думать, тем более сейчас, когда мое психическое состояние еще нестабильно. И у меня появилась новая проблема – мне нужно было хоть чем-нибудь наполнить голодный желудок.

Боль в голове начала стихать, а в остальном я чувствовала себя нормально. Но теперь от голода живот скрутило так, что не было сил даже поднять руку. С тех пор, как я выехала в Стамбул, я не ела ничего, кроме лекарств, которыми меня сейчас лечили. Но если я нажму на кнопку вызова, то медсестра, зайдя в палату, разбудит незнакомца. Он и так выглядел усталым и невыспавшимся. Я могла бы немного подождать.

Внезапно раздался хриплый голос:

– Голова уже прошла?

Я повернулась на звук. Молодой человек медленно сел и откинулся на спинку дивана. Не сводя с меня глаз, он силился понять, как у меня дела.

– Да, прошла, – ответила я и выдавила улыбку.

То есть он все время ждал, пока мне станет лучше. Я почувствовала к нему прилив благодарности.

– Вы напрасно теряете здесь время, – продолжила я, заметив, как он нахмурился. Я сказала это для его же блага, но потом все же решила добавить: – Спасибо.

– Не стоит благодарностей, – надтреснутым голосом ответил он.

Теперь мне не хотелось, чтобы он уходил. Если он хотел помочь, то я не могла ему это запретить. И мне не было стыдно за свою уязвимость. Но сейчас я вынуждена была признать, что вот-вот потеряю сознание от голода. И раз уж незнакомец проснулся, я могла вызвать медсестру. Мне нужно было дотянуться до кнопки справа, но я не могла до нее достать. Слегка наклонившись вперед, я встретилась глазами с незнакомцем. Он мгновение смотрел на меня, пытаясь понять, что я задумала, а потом поднялся на ноги и подошел ближе.

– Что-то случилось? – быстро спросил он.

– Вы могли бы нажать на копку, пожалуйста? – вежливо спросила я, и он скривился так, будто я произнесла какое-то ругательство.

Он снова спросил:

– Что случилось?

Вот теперь у меня на уме точно одни ругательства.

– Я собиралась кое-что попросить у медсестры… – сказала я, дав ему понять, чтобы он не вмешивался.

Мне нужно было срочно дойти до уборной, а еще попросить еды, но я колебалась, стоит ли говорить об этом. У меня не было проблем в общении с мужчинами, но просить что-то у незнакомца в текущей ситуации казалось сомнительным. Кроме того, он не должен был помогать мне в таком деликатном вопросе, так что лучше попросить помощи у медсестры.

Его глаза сузились.

– А что ты хотела?

Должно быть, он заметил мое стеснение, потому что в его голосе послышались веселые нотки. Что тут смешного?

Я растянула губы в улыбке:

– Если вам так интересно, то я хотела бы попросить кое-что у медсестры.

Мне стоило больших трудов не прокричать: «Не задавай вопросов, жми уже на кнопку».

– У меня попроси, – ответил он.

Его тон говорил о том, что, если я ему не отвечу, он вот-вот рассердится. Он точно знал, что делал.