Птичка по имени Авелин
Шрифт:
– Нет. Сразу к тебе.
– Ты же простудишься! Быстро в купальни!
– Как прикажет моя королева.
Мы спустились вниз, в бани, где я быстро стащила с него одежду и велела залезать в купель. Он смеялся и требовал, чтобы я его мыла. Немного стесняясь, но резонно полагая, что он всё равно сегодня увидит меня голой, я разделась, завязала волосы на затылке и опустилась в воду рядом с ним. Он повернулся… и игры закончились.
Ральф целовал меня неспешно, мягко, нежно. Его губы скользили по шее, ловили соски. От этих ласк меня всю выгибало, я плотно сводила колени, не понимая, чего мне хочется сейчас. Все тело горело, и не от воды. Ральф усадил меня на край купели, заставляя широко развести бедра,
Я сама себе казалась легкой-легкой, словно ветер подхватил меня под крылья и забросил в облака. Муж осторожно спустил меня в купель прямо себе на колени, заставляя обхватить его талию ногами. Короткая резкая боль привела меня в чувство, но ненадолго. Мужские губы поглотили вскрик, а ритмичные движения внутри снова закружили голову. Только теперь еще тяжело дышал и Ральф. Я вцепилась в его плечи, не зная, что мне делать. Под пальцами кожа покрылась пупырышками, глаза у него были черные и совершенно безумными, и я словно заразилась его страстью. В ответ на его сдавленный стон лоно запульсировало сладкими волнами. Мы без сил осели в воду, тяжело дыша.
– Самый лучший подарок, - шепнула я, когда уже смогла дышать полной грудью.
– Мне показалось, что это был подарок для меня, - не согласился муж. – Книги будем смотреть, или в спальню?
– Книги, - немного подумав, решила я.
– Вот и не расстройся, - притворно вздохнул Ральф. – Книги ей дороже любимого мужа!
25. Клетка
Спустя несколько упоительно сладких недель Ральф, несмотря на мои протесты, повез меня в столицу и представил королю Ранолевса Раймонду IV. Я так сильно волновалась, что все заметят во мне не графиню, а провинциальную аптекаршу, что совершенно не запомнила происходящего. Кажется, я краснела, что-то лепетала в ответ на вопросы, задаваемые мне седым мужчиной с куцей бороденкой, а потом едва могла дышать. Ада и Хлоя успокаивали меня, что всё прошло просто отлично, но я им не верила. Мы пробыли в столице две чудесных недели, заказали мне кучу платьев, наполнили мою шкатулку драгоценностями и открыли на мое имя счет в банке, а потом вернулись в Белый замок, где провели всю зиму и весну. Я была по-настоящему счастлива. У меня был свой дом, добрый любящий муж, книги, лаборатория и подруги. Несколько расстраивало только одно: прошло полгода с нашей свадьбы, а я всё еще не была беременна, хотя каждую ночь я проводила в объятиях мужа. Втихаря, в один из дней, когда Ральф уезжал к своим друзьям, я сварила зелье для повышения фертильности, но результат случился только через два месяца, осенью. Через пару дней после моего девятнадцатого дня рождения я поняла, что в положении, и расплакалась от счастья.
Ральф был в отъезде, но как только вернулся, я не могла сдерживаться. Он только еще въехал во двор, зашел в холл, сбрасывая заляпанный грязью плащ на руки подбежавшего слуги, а я уже подхватила подол платья, сбежала вниз по лестнице, кинулась ему в объятия и рассмеялась от переполняющих меня чувств.
– Ты приехал! О, Ральф! У меня для тебя новости.
– У меня тоже, малышка.
– Я первая!
– Хорошо.
– Я беременна!
Муж замер, его плечи окаменели под моими пальцами.
– Ты... что?
– тихо переспросил он.
– Я беременна! У нас будет ребёнок! Ты рад?
– Да, конечно...
– слова звучали как-то сдавленно.
– Как так вышло?
– Ну... мы с тобой занимались любовью...
– я лукаво улыбнулась.
–
– И какой срок?
– Недели четыре... или пять. Наш сын родится следующим летом! Или дочь...
– Или дочь, - эхом отозвался Ральф, хмуря брови.
– Ты не рад, - тихо сказала я, отступая на шаг.
– Рад, конечно, любимая. Просто... это так неожиданно! Мы ещё молоды, я хотел, чтобы ты подольше побыла только моей. К тому же у меня приглашение ко двору для тебя... его величество совершенно очарован и хочет видеть тебя чаще. Но теперь твоё пребывание в королевской свете откладывается... года на два так точно.
– Прости, - шепнула я с улыбкой.
– Дети не выбирают времени.
– Да, ты права. Это надо отпраздновать. Сейчас скажу повару, чтобы он приготовил на вечер что-нибудь вкусненькое.
Я уткнулась лбом в его плечо. Я была счастлива.
А через три дня ночью у меня началась острая боль в животе. Я не могла даже разогнуться. Ральфа рядом не было, наверное, он опять засиделся в лаборатории. Поскуливая от боли, я попыталась повернуться на другой бок и с ужасом поняла, что простынь подо мной в крови. Мне показалось, что крови было очень много. Я закричала, но из горла вырвался только сиплый клекот. Попыталась сползти с постели, чтобы дойти до коридора и позвать на помощь кого-то из слуг, но боль так сильно скрутила меня, что я упала на пол, ударившись коленями о каменный пол. Подняться больше не смогла. По вискам катились капли холодного пота, комната вокруг кружилась и пульсировала. Я умирала, а вместе со мной умирала и такая хрупкая жизнь внутри меня.
Ральф нашёл меня на полу через несколько часов. Помню, как он держал меня на руках, бледный и напуганный, и истошно кричал, чтобы позвали лекаря. Лекарь напоил меня вином с опиумом, я провалилась в забытье. Ребёнка я, конечно, потеряла. Ещё несколько дней я провела в постели, приходя в себя только на пару мгновений. Ральф не отходил от моей постели, обтирал губкой тело, почти насильно вливал в меня горячее вино и горькие отвары. Через пять дней стало ясно, что худшее миновало. Я была очень слабой, но жила.
Через месяц Ральф привез меня в столицу. Я была худой, бледной и несчастной, но наряды выбирала более, чем тщательно. Внутри меня была пустота, которую необходимо было заполнить. Увы, пока не получалось.
Мне говорили, что так бывает – некоторые женщины теряют детей. Говорили, что теперь надо быть осторожнее. Какое-то время пить отвары против беременности. Я знала, что длительное употребление этих отваров приводит к бесплодию, я всё же в аптеке выросла. Пилюли куда безопаснее. Но в Ранолевсе не было тётушки Агнесс, а у меня не было рецепта ее пилюль.
Ральф предлагал свозить меня к родне в гости, он очень переживал за меня. Но я не хотела с ним расставаться ни на день. Я слишком сильно нуждалась в его любви и поддержке.
===
– Выглядишь бледной молью, - как-то утром заметил муж.
– Может, хватит уже страдать?
Мои глаза мгновенно наполнились слезами.
– Как ты можешь так говорить?
– всхлипнула я.
– Я... еще не пришла в себя после потери ребёнка.
– Не было никакого ребёнка, Эва, - раздражённо заявил муж.
– Был только плод, зародыш. Но всё закончилось, прошло два месяца. Хватит уже скорбеть о несбыточном. Бери себя в руки!
– Тебе не понять...
– Чего мне не понять? У меня три года назад умерла мать. Мне тоже было больно и страшно. Но жизнь продолжается...
– Ты мужчина!
– А ты женщина, Эва! Впрочем, нет, какая из тебя женщина! Где та девочка, полная огня, которая свела меня с ума своей дерзостью и лукавым взглядом? Где графиня Волорье, очаровавшая самого короля? Где моя Эва, которая самостоятельно выучила ниххонский, а потом фехтовала со мной на шпагах?
– Умерла, - мрачно ответила я.