Птичка по имени Авелин

Красовская Марианна

– Пойдем, - муж уверенно взял меня за руку и повел по коридору на лестницу.

Кажется, он ведет меня в лабораторию в башне. Но нет, дверь, обитую медными листами, мы миновали. Поднимаемся выше, под самую крышу. Здесь у Ральфа прямо райский уголок: каменный пол устлан шелковыми коврами, подушки, шкура пушистая, блюдо с ягодами, кувшин. Интересно, чем это он тут занимается? В моем представлении – только тем самым, о чем мне рассказывала Ада. Стало обидно. Я замуж не для того выходила, чтобы муж начал мне изменять еще до того момента, как у нас с ним

что-то сложилось.

– Хочешь взглянуть? – спросил Ральф тихо.

Я растерянно посмотрела на него и едва не расхохоталась. Как можно было не заметить огромную подзорную трубу, направленную в небо – я искренне не понимала.

– Это телескоп, слышала о таких? – с каким-то благоговением спросил мужчина. – В него можно наблюдать за движением небесных светил. Подойди, взгляни!

Мои щеки пылали, мне было искренне стыдно за свои нелепые домыслы. Я надеялась, что темнота скроет мое смущение. Я подошла и, зажмурив один глаз, поглядела в черное небо. Ахнула от восторга. Звезд так много! Они такие красивые!

Ральф встал за моей спиной так близко, что я чувствовала тепло его тела, но не прикасаясь ко мне. Его дыхание щекотало мне шею. Руки легли на телескоп, обнимая меня и чуть поворачивая трубку.

– Вот здесь созвездие «клубок змей», - бархатным голосом, от которого у меня в животе екнуло, - начал он. – По нему мореплаватели определяют направление. Глаз змеи – видишь эту яркую звезду с краю? – всегда на севере. А вот тут, восточнее, - он сместил телескоп влево, все же прижимаясь ко мне. – Туфелька Вероники. Ты слышала сказку про Веронику?

– Нет, - прошептала я, не понимая, что со мной происходит. – Расскажи!

– У нас эту сказку даже малыши знают, - руки мужа выпустили телескоп и легли на мои плечи, поглаживая, отчего по шее побежали мурашки. – Тебе холодно, Эва?

– Нисколько. Даже жарко.

– Хм… Так вот, жил на свете монах, который однажды нашел в лесу маленькую девочку…

– А, так это сказка про Беренику, - обрадовалась я. – У нас в Эльзании немного по-другому имя звучит!

Губы Ральфа неожиданно прижались к изгибу моей шеи, обжигая, руки скользнули на грудь, стискивая ее. Я ахнула от горячей волны, прокатившейся по телу. Муж не остановился. Он покрывал поцелуями шею и плечо, выводил языком какие-то символы, тяжело дышал. Когда его зубы прикусили нежную кожу, я застонала в голос, тут же испуганно зажимая рот руками.

– Больно? – хрипло спросил Ральф.

– Горячо.

Он замер, буквально закаменел, а потом подхватил меня на руки и уложил на покрывала. Я доверчиво смотрела ему в лицо, ожидая: неужели это, наконец, свершится? Лучше момента и придумать было нельзя: ночь, звезды, шелк подо мной, его губы, наконец, накрывшие мои. До этого мы почти и не целовались: для меня всё было внове. Он не спешил; его губы были мягкими, нежными, язык дразнил и ласкал. Немного привыкнув к странным ощущениям, я робко начала ему отвечать – касалась своим языкам его зубов и неба, захватывала нижнюю губу. Мы лежали очень близко, я отчетливо ощущала

упирающуюся мне в бедро выпуклость, но не пыталась ускользнуть. Его пальцы потянули шнуровку на платье, касаясь верхней части груди, потом туда же стекли его губы.

– Проклятый корсет, - шепнул Ральф. – Никак не дотянуться. Что ж, зайдем с другой стороны.

Руки его принялись поднимать подол платья, я замерла, не зная, бояться ли мне или поддаться его ласкам. Выбрала второе: он ведь мой муж, от его ласк всё тело дрожит! Не думаю, что он причинит мне вред! Мужские пальцы наощупь нашли завязку чулка, потянули за нее, коснулись голой кожи бедра. Я всхлипнула, невольно сжимая колени.

– Ты права, на сегодня хватит, - хрипло сказал муж, убирая руки и поправляя платье. – Но какая ж ты сладкая!

– Почему хватит? – обиженно спросила я.

– Ты еще маленькая.

– Ты считаешь, что за два оставшихся месяца я вырасту?

– Нет, но я дал слово.

– Никто не узнает! – я ластилась к нему, как кошка, ощущая странное томление внизу живота. Мне казалось, что Ральф сможет его унять.

– Я узнаю, рыбка. И ты узнаешь. Как ты сможешь меня после этого уважать?

– Но ведь это я тебя прошу… продолжить!

– Ты сама не знаешь, чего хочешь.

Я села рывком, отталкивая его руки. Поправила платье на груди, резкими движениями затянула распущенные ленты.

– Зачем ты на мне женился, если я тебе не нравлюсь? – сама понимала, что веду себя, как капризный ребенок, но обидно было до ужаса.

– Очень нравишься, - погладил меня по голове, словно собачку, Ральф. – Слишком сильно нравишься.

Он поймал мою ладонь и положил себе на пах. Да, бугор в его штанах меньше не стал.

– И что теперь? Найдешь себе служанку для снятия напряжения?

– Что? – удивился он. – Какую служанку?

– Ну, в Ранолевсе же не принято хранить верность!

– Ада, - после некоторого молчания догадался Ральф. – Вот же язык без костей! Эва, послушай…

– Слушаю.

– Да, в Ранолевсе муж и жена по согласию друг с другом могут завести интрижку. Это не значит, что они меньше любят друг друга. Просто… разнообразие. Хочется чего-то нового. Хороший способ избежать скуки в отношениях.

Я с ужасом смотрела на Ральфа. Нет, я этого не понимала. Для меня супружеская верность была чем-то незыблемым. Брак без нее становился фарсом.

– А как же любовь? – растерянно выдохнула я.

– Ты потом поймешь, - усмехнулся Ральф. – Кто любит, тот желает счастья своему любимому. Доверяет ему. Разве это не высшая степень доверия – отпустить и знать, что твой партнер к тебе вернется?

– Нет, - отрезала я. – Это разврат и неумение держать себя в руках. Когда любишь – уважаешь себя и партнера.

– Ух, какая ты правильная штучка, - засмеялся муж. – А ты любишь?

– Тебя? Пока нет.

– Тогда мне можно развлекаться?

– Нет, - подумав, ответила я. – Меня это очень обидит. Я разведусь, если узнаю об измене. Сразу же.