Пуд соли на сердечную рану
Шрифт:
– Я абсолютно ни при чем, я сама ни во что не влипла! – заверила подругу Глафира. – Одним словом, через пару дней буду дома…
Подруги распрощались, и Глафира, с трудом успокоив Настю, выключила связь.
«Алексей звонил, не обманул, принесли путевку… Надо же, как все удачно складывается! Чего же я не рада? Не может быть, что я такая ветреная, – размышляла Глафира. – Хотя и вправду мне пора домой…»
Окончательно измученная, она наконец-то вернулась в свой санаторий и тут же натолкнулась на весьма улыбчивого охранника в сдвинутой на затылок
– Опаньки! Опапулечки, кто нарисовался! – противно затарахтел наглый тип.
– Меня не так зовут…
– А как тебя зовут? – преградил ей путь мужик, говоря с каким-то придыханием, с явным намеком на сексуальность в масленом взгляде и расслабленной позе.
– Пропустите меня!
– Длинное имя, – хохотнул охранник.
Глафира вспыхнула, с возмущением подумала: «Да что ж это такое?! Как только я появляюсь на этом пункте охраны, которая вроде бы должна защищать, у меня начинаются проблемы…»
Охранник все-таки отступил в сторону, хоть и с мерзкой ухмылкой на лице, и Глафира поспешила к себе. Как всегда, люксовый корпус встретил ее одиночеством, сводящим с ума, и легким запахом затхлости и пыли, который не способна была заглушить даже хлорка при влажной уборке.
Глава 14
Глаша приняла душ и свернулась калачиком на диване, зажав в руке пульт от телевизора. В дверь постучали, и она как-то сразу напряглась в ожидании плохого. Почему здесь в голову лезли именно такие мысли? Не самые обычные: скажем, пришла знакомая горничная, или Матвей заглянул к ней, – а как-то сразу о том, что это может быть только маньяк, ломящийся в гости. Поэтому Глафира замерла на месте, как и ее рука с пультом. Слава богу, она не успела включить телевизор, иначе выдала бы свое присутствие в номере. Тихий, но, по ее мнению, очень навязчивый стук продолжился. Почему-то опять вспомнился рассказ Артура Конан Дойла «Пестрая лента», где таким зловещим звуком преступник пытался привлечь змеюку…
В роли змеи выступила сама Глаша, которая на цыпочках, с бешено бьющимся сердцем и ужасными мыслями подошла к двери и прильнула к ней ухом. За створкой повисла тишина, что угнетало и интриговало еще больше… И тут Глаша услышала:
– Что-то не открывает наша красотка…
Голос за дверью безумно был похож на голос охранника у ворот территории.
– Да там она! Где ей быть? Стучи еще, – произнес другой мужчина, тоже знакомым голосом.
Стук просто вошел в ухо Глафире.
– Да нет ее! А ты: «Бери шампусик, конфеты, идем бабу окучивать!» У нее вид, как у моей первой учительницы… Неприступная тварь!
– Да даст она нам! Ничего, напоили бы ее – и уломали!
Разговор двух мужчин все больше захватывал Глафиру, словно речь шла не о ней. Она буквально окаменела от страха.
– А вот и не даст! Она смотрит на нас свысока. Такие фифы считают ниже своего достоинства якшаться с охранниками, водителями, садовниками… Мы для них – люди второго сорта, Миша, понимаешь? А очень хотелось бы поиметь такую кралю…
– Ох, как я
– А если пить откажется?
– Разве ты не знаешь «фокус-покус»? Элементарно, Ватсон! Ты хватаешь девку сзади за руки с захватом за шею – только не переусердствуй! А я вливаю ей в горло водку. Понял?
– Так у тебя же шампанское.
– Обижаешь, для экстренного случая у меня и водка есть. Ну, как в анекдоте: «Пиво должно быть правильным. Вот водка – правильное пиво!» И после водочки она тебе что хочешь даст… Тут-то мы и покуролесим!
– Втроем?
– Втроем! А если что – еще ребят позовем.
– Как я люблю унижать таких сучек… Только чего она не отвечает-то? – уже распалился собеседник.
– Может, спит? Попробуй взломать замок.
После столь «заманчивого» предложения нервы Глафиры не выдержали, и она громко закричала:
– Что надо? Проваливайте!
– Вот, Мишаня, а ты говорил, что ее нет… Небось подслушала все, королевна? Вот и открывай по-хорошему…
– Я сейчас милицию вызову!
– Они сюда приедут только минут через сто двадцать, а дверь мы вышибем за две. И к их приезду ты уже будешь пьяной в стельку. Чего ломаешься? Одна, без мужика, и мы одни… Вот и скоротаем вечерок. Открывай, дурочка!
И Глафира щекой ощутила основательный удар в дверь, поскольку та все еще была приложена к створке. Она понимала, что времени у нее действительно мало, поэтому решила не тратить его на вызов милиции, а прямиком побежала на балкон. Дверь ей, хоть и с большим трудом, удалось открыть, она вышла на обветшалый балкон, перелезла через парапет и на слегка дрожащих ногах двинулась по коридору к соседнему номеру, к Матвею. Действовала она на таком подъеме, что даже не успела подумать, что может упасть со второго этажа, сорвавшись вниз.
Окно соседнего номера было закрыто и занавешено. Чувствуя себя каскадером, Глаша залезла на балкон и постучала в балконную дверь, моля бога, чтобы Матвей был у себя. Ведь она проделала такой головокружительный путь!
– Пожалуйста… Ну пожалуйста… – шептала Глаша.
Стекло от ее дыхания запотело, а в глазах девушки появились слезы. Она прекрасно понимала, что двое сильных и весьма недалеких мужика вполне могут, поймав ее, скрутить ей руки и влить в горло бутылку водки и даже больше. Она потеряет сознание, и мерзавцы смогут сделать с ней все, что задумали, а задумали эти типы очень нехорошее.
Занавески дрогнули, и перед глазами Глафиры возникло заспанное, помятое лицо Матвея. Никому она еще не была так рада! Глаша отчаянно замахала руками, жестами прося открыть и впустить ее. Дверь балкона распахнулась, и Глафира кинулась соседу на грудь, чуть не сбив его с ног.
– Ой, как хорошо, что ты дома!
– Глаша? Что ты здесь делаешь?
– Вызывай милицию! Ко мне в номер ломятся двое охранников! Скорее всего, они не в себе…
Матвей моментально развернулся и пошел к двери. Глафира попыталась затормозить его: