Пуля для звезды. (Пуля для звезды. Киноманьяк. Я должен был ее убить. Хотите стать вдовой?)
Шрифт:
— Что? Разве нет? — ответил с напускным удивлением Эрналь. — Любопытно, я думал, что у меня есть одно или два…
Бруно разложил фото веером, и его взгляд остановился на совместном снимке двух пар: Эрналя с Франсуазой Констан, Фабриса Фонтеня с Даниэль Пакен. Слева на фото можно было различить женскую тень, падавшую на стену.
— Возможно, Лена Лорд? — спросил Бруно, указав пальцем на смутный силуэт.
Внезапное появление Тони помешало Эрналю ответить, и он был рад этому. Тони совершенно бесшумно поднялся по лестнице.
— Прошу прощения, —
Пройдя к книжному стеллажу, он взял там наугад один томик, Бруно мог поклясться в этом, и со слегка поджатыми губами вернулся в лавку.
— А эта Лена Лорд, почему она не снималась больше? — продолжил журналист, доставая из кармана блокнот и ручку.
Эрналь надул губы.
— Я даже не знаю. Может быть, из-за провала ее первой роли… Может быть, она вышла за какого-то типа, заставившего ее оставить кино. Я никогда больше ее не встречал. Впрочем, так же, как и Даниэль.
Его стакан был пуст, он склонился над столиком и наполнил его.
— Все еще отказываетесь? — спросил он, держа бутылку.
Бруно отрицательно покачал головой.
— Мадам Констан сказала мне, что вы сняли фильм за двадцать три дня.
— Двадцать два! — уточнил Эрналь, обращавший особое внимание на подобные вещи.
— С небольшой группой…
Гримерша, звукооператор и оператор. Трудно представить группу меньше! Я еще вам скажу, что сцены снимались в хронологическом порядке. Актерам это очень понравилось.
— Не в студии?
— Нет. Все в частном поместье одного друга, в Солони.
— Я полагаю, вы были очень дружны? — спросил Бруно.
— И да и нет. Окружение было разношерстным… Я хочу сказать, что мы испытывали те же чувства, что и наши герои. Но не в такой мере, чтобы на нас оказывал воздействие сценарий… Бедняжка Франсуаза не будет принадлежать к этому миру, ибо в конце сюжета она умирает!
Бруно безостановочно писал, тогда как Эрналь продолжал:
— Для сцен похмелья, занявших две трети фильма, мы действительно надирались; Фонтень был в восторге, это на нем ничуть не отражалось! Но девочки оказались не столь крепки, особенно вначале, ибо после первого же стакана они действовали в меньшем темпе, чем мы. Я предупредил оператора: снимать, снимать и снимать, даже если они выпадают из поля зрения, если они говорят дерзости, не останавливаться..
Эрналь разгорячился, воскрешая все в памяти, но умолк в тот момент, когда, как показалось Бруно, хотел сказать что-то важное… Важное для кого?
— Вот так! — заключил он, залпом опустошив свой стакан. — Этого достаточно для ваших заметок?
— Да. Спасибо.
— Еще одно: фильм должны показать повторно в «Шайо» на следующей неделе… Да, кстати…
Он протянул руку к телефону, снял трубку и спросил:
— Вы позволите?
— Прошу вас.
Эрналь набрал номер.
— Алло, ОРТФ?… Мадмуазель, я хотел бы поговорить с мсье Кассаром, меня зовут Жан-Габриэль Эрналь…
Последовала небольшая пауза, затем:
— Добрый день, дорогой… Да, я, естественно, был очарован. Именно поэтому я тебя и беспокою.
Эрналь повесил трубку и повернулся к Бруно:
— Если вы желаете посмотреть фильм…
— Буду очень рад.
— Напомните мне ваше имя, я оставлю записку на контроле. Среда, 22 часа 30 минут, — добавил Эрналь, и Бруно отметил это в своем блокноте. — Два места?
— Да, пожалуйста. Бруно Мерли.
Бруно поднялся и направился к лестнице. Понимая, что Эрналь не проводит его, молодой человек обернулся:
— Я не спросил вас, собираетесь ли вы снять еще фильм?
Эрналь пристально смотрел на край стакана, будто там надеялся найти ответ.
— Думаю, уже поздновато, — ответил он наконец.
— Я занесу вам фото и сценарий в ближайшее время, — заверил Бруно.
На этот раз Эрналь промолчал, все еще рассматривая опустевший стакан. Был ли он пьян?
Бруно спустился по лестнице и пересек зал магазинчика.
— До свидания, — бросил он Тони, но тот ему не ответил.
Сев в свой автомобиль, он заметил на своей левой коленке желтоватую пыль и стал яростно отряхивать брюки, безуспешно пытаясь их полностью отчистить.
На следующее утро Анна, телефонистка с коммутатора, все время оборачивалась, выглядывая через стеклянную дверь в коридор. Но лишь заметив вошедшего Бруно Мерли, всем своим видом изобразила страшную занятость работой. Тем не менее она очень надеялась на благодарность молодого человека, и ее желание сбылось.
— Ну что, как статья?
— Немного растянута, — ответил Бруно с забавным отчаянием. — Доре урезал на три четверти. Так что я мало что выгадал…
Анна казалась столь расстроенной, что он тут же приободрил ее:
— Это нормально. От меня требовалось несколько сплетен, а я взялся за размышления о трудностях становления звезды и сохранении своего лица…
На пульте загорелась лампочка, Анна вставила штепсель, но прежде чем ответить, попросила Бруно принести ей экземпляр бюллетеня, как только тот выйдет из печати.
Первые экземпляры бюллетеня «Франс Пресс» вышли около 11.00. Пять минут спустя Бруно пришел к Анне и протянул театральную страницу, сложенную таким образом, чтобы выделить статью. Десять строчек в самом низу последней колонки под рубрикой «Если вы хотите больше знать». Читатели «Франс Пресс», проявляющие интерес к подобной информации, могли узнать, в каких условиях был снят фильм Жана-Габриэля Эрналя, «показанный вам вчера вечером по второму каналу». Непривычные для тех времен условия: отсутствие студии, минимальная техническая группа, пять актеров, включая и постановщика, в те времена бывшего мужем главной героини, и съемки сцен в хронологическом порядке.