Пуля для звезды. (Пуля для звезды. Киноманьяк. Я должен был ее убить. Хотите стать вдовой?)
Шрифт:
Критик «Попюлер» был более краток:
«Грустный образчик „молодого кино“, удобная попытка закамуфлировать некомпетентность и претенциозность. Несколько сонливых актеров мямлят диалоги, ожидая появление титра „конец“, зрители в основной массе менее терпеливы, чем персонажи этой удручающей авантюры! Неоспоримо фотогеничная Франсуаза Констан ничего не выиграла, согласившись на участие в подобном предприятии».
Телефонный звонок оторвал ее от чтения.
— Могу я поговорить с Франсуазой Констан? — спросил мужской голос.
— Это
— Мои поздравления, мадам, Дидье Фардель у аппарата.
Это имя ничего не говорило Франсуазе, мужчина на том конце провода понял это и уточнил:
— Я постановщик на ОРТФ. В настоящее время готовлю инсценировку «Солнца в ноябре», романа о…
— Да, я знаю, — оборвала Франсуаза, сердце которой бешено забилось. Ведь «Солнце в ноябре» — роман, о котором говорят уже больше двух месяцев.
— Я буду очень счастлив, если вы согласитесь играть главную роль…
— Ах, дорогой мсье, это предложение я буду рада с вами обсудить.
— Когда мы сможем встретиться?
— Когда угодно.
В подобной ситуации бесполезно ставить условия.
— Могу ли я заехать к вам в конце дня? — спросил мужчина, будто боясь получить отказ.
Франсуаза, тем не менее, позволила себе немножко поколебаться.
— Сегодня вечером? Но мне надо было встретиться… Нет, я отменю. Скажем, в 18 часов?
— Чудесно.
— Прошу меня извинить, но я не очень хорошо разобрала ваше имя…
— Фардель. Дидье Фардель.
— Итак, до встречи, мсье Фардель, — заключила Франсуаза, записав имя собеседника на обороте обложки сценария.
Сияя, она повесила трубку.
«Солнце в ноябре»… Удивительный образ, очень тонкий. История последней любви женщины. Читая роман, Франсуаза мечтала воплотить этот образ. И вот сегодня…
Она решила было позвонить Дольфо и сообщить ему новость, но быстро передумала. Не обязанность ли импресарио добывать контракты для звезд, интересы которых они защищают? Уже несколько месяцев Дольфо не ударил пальцем о палец ради Франсуазы.
«Теперь пришла моя очередь его бросить!» — сказала она себе, охваченная благородным негодованием.
Но сможет ли она пойти на это? У Франсуазы не было никакого основания оставить Дольфо.
На этот раз звонок раздался у двери. Франсуаза устремилась в прихожую, предварительно посмотревшись в зеркало и поправив прическу, и с удивлением увидела на пороге Жерара. Тот держал в руке маленький пакет.
— Вы? — удивленно спросила она.
Продавец от Шавано с усилием произнес:
— У меня был заказ на вашей улице и…
У него перехватило дыхание, и он протянул пакет Франсуазе.
Она едва не сказала: «Это ошибка, я ничего не заказывала», — но вовремя поняла, что молодой человек делает ей подарок.
Франсуаза улыбнулась ему.
— Я очень тронута…
Немного приободренный, проглотив слюну, он добавил:
— Я видел вчера вечером фильм, это нечто неповторимое.
Франсуаза быстро раскрыла бумагу, в которую была завернута коробочка фруктового мармелада, и вновь почувствовала волнение, охватившее ее.
— Я действительно очень признательна, — повторила она.
На лестничной клетке появился темноволосый молодой человек. На нем была белая виниловая куртка и серые фланелевые брюки. Лицо его понравилось Франсуазе, сразу пожелавшей, чтобы незнакомец оказался корреспондентом.
— Мадам Франсуаза Констан?
— Да, — ответила та, в то время как стушевавшийся Жерар отступил на шаг.
— Бруно Мерли из «Франс Пресс».
— Я жду вас. Еще раз спасибо, — обратилась она уже к продавцу от Шавано, и протянула ему руку: какая разница, что подумает об этом журналист. Рука Жерара была влажной.
Обрадованный Жерар улыбнулся, прежде чем повернуться к лестнице и сбежать вниз.
Франсуаза уже забыла о нем. «Без фотографа», — подумала она, предлагая Бруно Мерли войти. В конечном счете она не должна казаться слишком возбужденной…
Указав молодому человеку на диван, сама она уселась в кресле напротив. Прежде чем сесть, Бруно не глядя отбросил разложенные бумаги на подушку. Франсуазе стало стыдно за свою декорацию. Бруно извлек из кармана блокнот и авторучку.
— Как я вам сказал по телефону, мне хотелось бы получить кое-какие сведения о съемках и замысле «Скажите, что мы вышли». Да! Пока вы размышляете над этим, не могли бы вы мне назвать номер телефона мсье Эрналя? Его нет в театральном справочнике.
— 727–43–03, — ответила Франсуаза.
Перспектива сыграть героиню «Солнце в ноябре» настолько ее очаровала, что она никак не могла освоиться с мыслью, что молодой человек пришел по поводу фильма Жана-Габриэля, а не ради нее самой. Впрочем, не предполагала ли она, что любопытство журналиста затронет вопросы и о ней?
— Вы думаете, он меня сможет принять?
— Думаю, что да.
— Он окончательно ушел из кинематографа?
— Подобный вопрос надо задать ему самому!
— Полагаю, вы читали утреннюю прессу…
— Да, критики просто обезумели.
Смеясь, Бруно отбросил упавшую на лоб прядь волос.
— У меня нет телевизора, поэтому я не видел фильма…
Франсуаза нашла это признание очаровательным. «Он молод, откровенен и прямолинеен», — подумала она.
Мало кто на ее месте мог бы гордиться таким сочетанием.
— Я не предполагал, что пропущу такое событие, в противном случае что-нибудь придумал бы, — продолжил Бруно, вновь копаясь в кармане куртки.
Теперь он достал оттуда сложенный вдвое печатный лист. Это была страница бюллетеня «Франс Пресс» с ежедневным обзором телепрограмм, газетная страница предыдущего дня. Полный список съемочной группы «Скажите, что мы вышли» был помещен на видном месте, как и краткое содержание фильма.