Пуля в подарок
Шрифт:
Непрерывно, настоятельно звонил телефон – только сейчас Тарасов вышел из ступора и приложил трубку к уху. Завитуша на проводе.
– Прошу явиться на базу, товарищ капитан, – официальным голосом сказал майор.
– Сетки панцирные, что ли, таскать? – ответил Артем. – Ты почему, чумоход, мне насчет бати не сообщил?!
– Ты полегче там! – прикрикнул Завитуша. – С комбатом говоришь!
– Ох ни хрена ж себе! Я уже по стойке «смирно» встал, товарищ майор! – усмехнулся Тарасов. – Поздравляю с назначением, командир разбитого батальона!..
– Еще,
– А обыск у меня кто санкционировал?
– Никто. Как батю в Москве завалили, так и приехали насчет обыска… Да что я, в самом-то деле, базарю! Приедешь – расскажу.
– Может, и приеду. Только сначала заеду кое-куда, – буркнул Артем и отключился.
– Алло, добрый день! Вы меня не знаете, но у меня есть для вас хорошие новости. Насчет документиков…
Артем сидел в уличном кафе с бокалом светлого пива. Перед ним в пепельнице дымилась недокуренная сигарета. Абонент помолчал пару секунд, соображая, и сказал:
– Давайте встретимся… Где вам удобнее?.. Как я вас узнаю?
Сработал полученный от Трофима номер.
Тарасов взял сигарету и глубоко затянулся. Получил то, что хотел: сейчас – это если по всем правилам, – надо галопом мчаться с докладом, а лучше сразу в ФСБ, и кричать, что пропавшие архивные бумажки скоро найдутся. И по этому поводу требовать немедленно снарядить особый танковый полк, вертолеты с реактивными снарядами на подвеске и дивизию парашютистов… Грустная шутка: недоверчиво отнесутся наверху к сообщению армейского капитана и попросят больше не совать нос куда не следует. Вырвать документы из лап террористов и вручить их родной стране – а там можно считать свой воинский долг отданным. Можно будет спокойно явиться к хитрожопому Завитуше, который сейчас наваривает бабки на ликвидации в/ч, и нацарапать рапорт об увольнении из рядов… Вряд ли капитан Тарасов согласится на перевод в общевойсковую часть, ведь его жизнь – спецназ. О том, что будет дальше, думать не хочется…
«Чеченцев разбили, бандеровцев победили, теперь вот воров будем ловить, – сыронизировал про себя Артем, одним глотком допивая пиво. – На черта им замшелые документы все-таки понадобились? Не пирожки же заворачивать? Любопытно…» И еще одну мысль подумал Тарасов: «Сколько смертей вокруг…»
Проходя мимо магазина туристических товаров с хорошим названием «Скиталец», Артем остановился, помешкал и вошел. Вышел он оттуда через десять минут, имея в кармане тяжелый охотничий нож. Вроде оружие…
Напоследок Тарасов решил обозначиться:
– Здоров, Багратион! Как твоя рука?.. Хреново?.. Все еще на излечении?.. Да я тут по делам, чтоб кто-то был в курсе – один ты из близких остался… Я тебе, скажем, через сутки позвоню. Если не позвоню…
– Ты поменьше о грустном думай, капитан, – посоветовал прапорщик Чиковани. – Меня вон менты вчера задержали как лицо кавказской национальности; хорошо, документы
В подтверждение в трубке раздался заливистый лай багратионовского любимого пуделька.
Место на автостоянке перед парком «Ленинские горы» людное, тут можно без труда потеряться… Но тот, кому Тарасов назначил встречу, не ошибся: стройный молодой человек помахал рукой и легкими шагами двинулся навстречу.
– Это вы знакомый Трофима и вы мне звонили?
Они смотрели друг на друга в упор.
«Не угадал я, – мелькнула у Артема мысль. – Это натуральный чич, только без акцента оказался…»
Сверлящий взгляд темных глаз под суровыми бровями пронизывал лоб Тарасова. Этот взгляд привык подчинять – мгновенно и навсегда. Непростой человек стоял перед Артемом, заложив руки в карманы простой тканевой черной куртки на фоне изумрудных парковых шпалер.
– Ну, хватит меня изучать! – сказал чич. – У меня мало времени: говорите, что у вас есть сообщить мне…
«Анализируй, Тарасов, анализируй, – приказал себе Артем. – Последняя фраза звучит неправильно, сделана по английской кальке… и одет он слишком просто и стильно, и поглядывает что-то брезгливо… В контрразведку надо было тебе, Тарасов, идти…»
– Тормоз, что ли? – теперь уже по-русски раздраженно спросил чич.
Артем кожей ощутил покоящийся сзади за поясом нож. «Сейчас бы тебя лезвием по горлу, как делают завсегда вашенские орелики…» Но чич был и вправду не прост: словно прочитав мысли непонятного русского, он едва заметно отшатнулся. Это было сигналом.
Машина с тонированными стеклами, дремавшая на солнышке за спиной, ожила: дюжие парни вырвались из нее и ловко прихватили локти Артема. Тарасов был готов к ситуации: он даже не дернулся, скрыв свою готовность к бою. Пусть захват выглядит полной неожиданностью.
Тарасова втиснули на заднее сиденье, чич в черной куртке прыгнул на переднее. Тронулся автомобиль. Москвичи и гости города ничего не видели – а если и увидели, решили не замечать.
Артем чуть не задохнулся в густом аромате дорогого одеколона, исходящем от боевиков. В своих горах и ущельях они пахли иначе – псиной, немытой шкурой, спутанными волосами…
Его даже не обыскали – нож по-прежнему оттягивал на пояснице ремень брюк.
– Если его подставили, то нужно узнать, кто, – сказал по-чеченски сидевший рядом с водителем тип.
Один из боевиков кивнул и взглянул на пленника, обдав того жарким волчьим дыханием.
– Непонятный человек, – сказал второй. – Не надо было нам ехать на эту встречу.
– «Хвоста» нет? – спросил по-русски предводитель.
Водила неопределенно цокнул языком.
– Глаза этому завяжите! – отрывисто скомандовал главный.
– Пусть смотрит на здоровье! – многозначительно похлопал Артема по спине чич, сидящий слева.
Русский язык снова выключился. Беседа горцев на родном языке продолжилась.