Пуля в подарок
Шрифт:
– Если это человек Трофима, то надо реально спросить самого Трофима, что тому надо, – заметил боевик, сидевший справа.
– Это ты в России надолго, брат, – заметил, полуобернувшись, предводитель. – А мне здесь засиживаться ни к чему… Выясняем быстро, что да как, и разбегаемся… И хватит болтать: он уши, смотри, навострил – вдруг по-чеченски понимает, что тогда?
– Ничего он не понимает, – возразил правый боевик, но заткнулся.
Машина торопливо выбиралась из центра. И сейчас Артем мог бы освободиться: память мышц подсказывала, что вырубать нужно чичей, сидящих
Но автомобиль остановился почти сразу за выездом на Третью кольцевую, предварительно съехав метров на тридцать по склону, впадающему в грунтовку.
«К себе на базу они меня не повезут – будут прессовать здесь. Вон и мусорные баки неподалеку – есть куда тушку припрятать в случае чего…»
Допрос начался без паузы. Легким движением боевик, сидящий справа, извлек нож и профессиональным жестом прижал к шее Артема.
– Говори все, что знаешь, – с усталостью в голосе, не оборачиваясь, проговорил красавчик.
Артем решил доиграть свою роль до конца. Нарочито хлюпнув носом, он забормотал с присвистом:
– Пацаны, это что ж такое?! Я ж по делу шел, а вы – перо к горлу! Пацаны, я ж не при делах, я так, вообще… Пацаны! – истерически повысил голос Тарасов.
Чич, сидевший слева, врезал пленнику локтем под дых – больно врезал, и еще добавил – по ребрам. Артем застонал уже без притворства.
– Хватит! – приказал предводитель. – Выкладывай, какое у тебя дело?
– Пацаны… – завел было свою волынку Тарасов, но тут же прикусил язык. Красавчик обернулся и с безмерным отвращением прошипел:
– Сулейман, выведи его и зарежь!
Это не был блеф – это был уже настоящий приказ.
Артем выждал, пока левый боевик отвлекся на мгновение, открывая дверцу, и…
Сидевший справа чич продолжал старательно прижимать лезвие к шее пленника. Тарасов чуть отвел голову, в то же мгновение принял предплечье боевика на блок и следом нанес тому сокрушительный удар головой. Заливаясь кровью, чич отрубился.
Второй удар пружинящей согнутой ногой Артем послал вслед за выбирающимся из салона боевиком – тот завалился вперед, поскользнулся, повис на дверце, стараясь выровняться. Завладев ножом, Артем не стал мешкать: упав на сиденье, он резко послал руку с ножом вперед, с треском вспоров бок чича.
Пришел черед туристского тесака: нож перекочевал из-под куртки в ладонь Тарасова. Водила сноровкой не отличался – за эти короткие секунды он успел только вжать голову в плечи и припасть к рулю. Зато красавчик среагировал
Скорее почувствовав, чем увидев это движение, Артем не глядя широко полоснул ножом. Одного взгляда было довольно: чич, выронив пистолет, зажимал руками изуродованное лицо.
«Готов!.. Психологически – точно готов!»
Осталось исправить мелкие недоделки. Тарасов подхватил выроненный бывшим красавчиком ствол, одновременно контролируя его; широкое лезвие ножа качнулось перед чичом. Знакомая конструкция…
Артем послал две пули в корпус ползущему в пыли раненому боевику. Дрыгнув ногами, тот затих.
– Меня не убивай! – взвизгнул водила. – Все тебе отдам! Не убивай только!
На долгие разговоры не было времени: Тарасов поднял ствол и выстрелил в основание трясущегося лысоватого затылка. Чавкнуло, и фонтанчик крови ударил Артему в живот.
– Что тебе надо?! – провыл красавчик, не отнимая окровавленных ладоней от лица. – Зачем ты к нам пришел?!
– Документы, понимаешь, надо, – бухаясь на заднее сиденье, сказал Тарасов. – Твои земляки, говорят, документы государственной важности поперли, так надо отдать…
– Это не мы! – пролаял в ответ чич. – Это ваши братья – бандеровцы!
– Ну, бандеровцы мне точно не братья, – сказал Артем. – Ты, похоже, в Чечне-то воевал, поэтому догадываешься, что сейчас будет… Ну?!
– Внуково, камера хранения…
Красавчик отнял руки от лица. Нож проехался по его физиономии наискось, глубоко вспоров носовые хрящи и щеку. Светился сквозь вспоротую плоть ряд здоровых белых зубов. Кровь струилась, заливая рубашку.
Тускло глянул предводитель на Тарасова и медленно вынул из кармана ключик с жетоном.
– Ты забыл сказать «подавись», – остро глядя на чича, сказал Артем.
Тот отвел глаза.
Тарасов выстрелил дважды. Мотнулась аккуратная голова предводителя, припечатавшись к густо забрызганному красной жижицей стеклу.
«Нажил я себе головную боль, – запахивая окровавленную куртку, подумал Артем. – Четыре чича за один присест – за такое на полную катушку… Батя-покойник был бы доволен. Такая, брат ты мой, у нас страна…»
Артем прошел метров двести вдоль трассы, стараясь, чтобы сверху его не было видно, поднялся по откосу и проголосовал. Шикарный черный джип плавно остановился напротив. Тарасов не удивился: водила крутого парня косит в свободное время.
– В центр, – бросил Артем.
– А куда ж еще! – согласился водила.
Тарасов оглянулся: на том месте, где он устроил чеченское побоище, уже зависли две машины, и люди стояли рядом, размахивая руками. Увидели. Впечатлились… По счастью, человек за рулем джипа ничего не заметил: он нежно рулил, пялясь в серую ленту дороги.
Мобильный забренчал, когда Артем сидел на лавочке перед зданием внуковского аэропорта, смоля сигарету за сигаретой. Следом за боем пришел мандраж – поздновато на этот раз, и Артем втайне радовался тому, что спецназовские привычки его не оставляют.