Пурпурная мумия
Шрифт:
С возражениями выступил крупнейший специалист по антропологии и социальной статистике, новосибирец Гутон. Его неумолимые цифровые данные доказывали, как часто имеет место поразительное сходство между людьми, живущими в различных местах земного шара. Что касается зеркального расположения внутренних органов мумии, то он привел несколько примеров, когда это наблюдалось и на Земле.
Вдруг, в нарушение всех правил регламента, кто-то из зала крикнул:
– Ваши вероятности должны быть перемноженными и таким образом окажутся уменьшенными
– Почему?
– не растерялся Гутон.
– Пурпурная мумия похожа на земную жительницу. Кроме того, у нее зеркальное расположение органов. Кроме того, из Вселенной принят бюст человека, похожий на лингвиста Филлио. Уж очень маловероятно совпадение трех таких сложных событий!
Гутон нахмурился и замолчал. По залу пронесся сдержанный гул.
– Продолжайте, - сказал председатель.
– Нет, пожалуй, я не буду. Реплика убедительна...
Гутон удалился на свое место.
Я вошел в холл и стал у электронографа, который печатал первые доклады дискуссии. Выступавшие находились рядом, в звукоизолированных кабинах, и говорили...
Они спорили, возражали, сомневались или опровергали гипотезу Андрова.
Затем я вышел на открытую веранду и снова связался с Ленинском. Майя мне долго не отвечала.
– Разве ты не слушаешь, о чем здесь говорят?
– спросил я.
– Знаешь, нет. Я почувствовала себя немного усталой. Я думаю, что прав Гутон, хотя он и покинул трибуну. Это просто случайное сходство. Даже на Земле часто бывают удивительные совпадения. А в масштабе Вселенной они неизбежны. Ну, целую тебя, милый. Я пойду прилягу...
Майя выключила аппарат, и я не успел сказать ей, что я предпочел бы, чтобы Пурпурная мумия была похожа на кого-нибудь другого...
Ill
Для меня самое страшное началось тогда, когда конференция окончила свою работу. Делегаты разъехались по своим городам, приняв единодушное решение о том, что экспериментальных данных для подтверждения гипотезы Андрова, недостаточно. За несколько часов в мире интерес к Пурпурной мумии угас, ее копии были убраны в подвалы музея, и только одна, та, которую вначале препарировал сам Андров, была перенесена в Центральный анатомический театр.
Анатомы, патологоанатомы, физиологи, цитологи продолжали ее исследовать. Перед отъездом в Ленинск я решил поинтересоваться, к чему привела их работа. На пороге секционной меня встретил Андров. У него был усталый, измученный вид.
Я заглянул в полуоткрытую дверь и увидел несколько врачей в халатах, склонившихся над бесформенными останками Пурпурной мумии.
– Как дела?
– спросил я Андрова.
– Так себе. Зеркальная симметрия структуры внутренних органов не вызывает никаких сомнений...
– В таком случае, что они с ней делают сейчас?
Андров небрежно пожал плечами.
– Они хотят по этой модели установить ее возраст и сравнить его с возрастом вашей жены.
– Как жаль, что жители Антиземли
– Уж как-нибудь надпись с зеркальным изображением букв мы бы разобрали.
– Я сожалею о другом. Моим противникам было бы труднее выступать, если бы нам удалось принять всю мумию профессора Филлио, а не только его голову...
Я согласился. Из раздумья меня вывел Андров:
– Ваша жена работала с Филлио?
– Да. Она была его аспиранткой. Под его руководством она изучала индонезийскую группу языков.
Андров кивнул головой и затем сказал:
– Есть еще один путь доказать, что моя гипотеза правильна... Но сейчас это зависит от них.
– Он кивнул в сторону секционной.
– Возраст мумии?
– Да. И, может быть, кое-что другое...
Андров вдруг взял меня под руку и повел по коридору.
– Там, знаете ли, пока ничего интересного нет. Хотите, я вам покажу, как работает машина, свертывающая модели по объемной развертке оригиналов?
– Хочу.
По эскалатору мы выехали на верхнюю воздушную дорогу, сели на бесшумно скользящий по тросу гироплан и за несколько минут пролетели над всей Москвой. Небо было голубым, безоблачным, прохладным. Город утопал в зелени, подернутой голубоватой дымкой.
– Вы родились здесь?
– спросил меня Андров.
– Нет.
– Какие изумительные превращения претерпел наш город за какие-нибудь тридцать лет!
– Да. Скажите, а что еще, кроме возраста мумии, может доказать вашу теорию?
Андров, как бы уклоняясь от ответа на мой вопрос, продолжал:
– Я живу здесь со дня рождения, и вторая реконструкция Москвы происходила на моих глазах. Все было как в сказке... Вырастали дворцы-гиганты, создавались парки. Подземные дороги переходили на бесшумный транспорт. Над городом закружились вертолеты. Исчезла паутина из тонких проводов для троллейбусов и трамваев, и вместо нее раскинулись на высоте до ста метров легкие висячие мосты и вот такие башни из сверкающего металла, а к ним прикреплены канаты, по которым скользят гиропланы... Жизнь стала захватывающей и прекрасной... Жизнь стала прекрасной, - повторил он задумчиво.
Я хотел было повторить свой вопрос, но в это время гироплан остановился у пассажирской площадки.
– Ну, вот мы и прибыли, - сказал Андров.
– А вон там наш приемный центр.
Увитый зеленым плющом, внизу стоял невысокий дом с плоской крышей.
Машина, которая из пластической массы создавала объемные модели по их импульсной развертке, называлась электронно-акустическим повторителем. Она представляла собой сияющее нержавеющей сталью и ослепительно белой лакированной краской гигантское сооружение. Она работала с едва слышным гудением. Иногда из ее нутра, из каналов охлаждения, наружу выбрасывались струи теплого или прохладного воздуха.