Пушистая магия
Шрифт:
Люциус ощерил зубы. Эта женщина совершила невероятное. Она забрала наследника из-под защиты прайда. Она, его Мать, использовала собственного ребенка для удовлетворения своих амбиций.
– Она забрала его. Наказала прайд и меня за то, что я отказался уступить ей трон, - вздохнув, выдавил Люциус.
– Она перешла границу и совершила то, что не может быть прощено.
– Она ждет, когда ты вернешь ее, - ответил Кэйтас, чувствуя, как напряглись мышцы спины короля.
– Она не станет вредить ему. Она хочет использовать его, чтобы добиться от тебя выполнения своих требований, мой король.
Люциус
– Я знаю, какие у нее требования. Она хочет стать обращенной, а я должен буду уступить ей трон. Или она может потребовать, чтобы я женился на ней. Так она сможет управлять рядом со мной. А слово ее, как Матери наследника, будет выше моего, если я соглашусь сделать ее соправителем.
– Сейчас она сосредоточена на том, чтобы защитить в случае надобности своего сына. Мы должны найти их раньше, чем ее найдут другие. Многие мои враги не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить мальчика. А есть еще враги прайда. Андромеда отказалась назвать имя отца. Она всегда держала его подальше от прайда. Вдали от его законного положения. Если он обнаружится, то может потребовать своего сына, потребовать у нас чего угодно. Знать бы, надо ли ему это, - Люциус тяжело вздохнул.
– Мы найдем наследника, - пообещал Кэйтас.
– До того, как станет поздно.
– Он - всего лишь ребенок, Кэй, - король печально опустил голову.
– Я знаю, - Кэйтас тоже вздохнул. Они оба не могли понять, как мать может рисковать своим ребенком, претендуя на власть. Ведь власть не стоила жизни сына.
– Когда ее найдут… - начал Люциус, но Кэйтас положил ему руку на плечо, заставляя замолчать, и покачал головой.
– Не надо ничего говорить. Все будет сделано, - пообещал Провидец.
Люциус благодарно кивнул.
* Глава 17*
Гарри в десятый раз спросил себя, что, черт возьми, он здесь делает. Он оставил Блейза, спящим в окружении остальных ребят. Таких теплых и довольных, чего не скажешь о Гарри. Он беспокойно ворочался, переползая с места на место. Затем резко сел и бесшумно спустился в нижние залы. И, совсем не желая того, парень оказался в зале, примыкающем к личным комнатам короля.
Мальчик увидел высоких охранников, которые стояли на часах. Вер-леопард в человеческой форме спокойно встретил его взгляд. Глаза блеснули во мраке. Мужчина не сделал ни одного движения, чтобы остановить его или спросить, почему он здесь. Он и сам не знал, что здесь делает. Ему можно здесь находиться? Почему дозорный не остановил его? Он имел право быть здесь? Как Избранный? Некому было ответить на эти вопросы. Но раз охрана не пытается его остановить, значит, половину ответа он уже получил.
Гарри свернул в темную комнату, отметив, что его реакция стала намного быстрее, чем прежде. Он остановился в арочном дверном проеме, ожидая, когда глаза приспособятся к полутьме. Это тоже случилось намного быстрее, чем, когда он был человеком. Оказалось, что он отлично видит в темноте.
Он тихо приблизился к огромной кровати, застланной шкурами. Его босые ноги уверенно отталкивались от холодного каменного пола. Три тела сплелись среди мехов. Длинные мускулистые тела. Управление прайда. Король и его Второй и Третий. Спали вместе.
Гарри тихо приблизился. Ему было жаль, что рядом с Ним
Мальчик не был уверен в том, зачем пришел сюда. Он просто проснулся с желанием быть где-нибудь, где не будет остальных ребят из выводка. Гарри желал быть с человеком, который стал его любовником. Нуждался в его прикосновениях, ласке. Нуждался в том, чтобы лежать сейчас рядом, приложив ухо к груди мужчины и слушая, как бьется его сердце. Король лишил его девственности, не сказав после ни слова. Никакой привязанности. Никаких обязательств или любви. И Гарри жаждал узнать, почему.
Что значит, быть Отмеченным, Требуемым или Избранным? По-другому его никто не рассматривал. В его компании не нуждались. Они даже не разговаривали и не находились в одном помещении, если Люциус не был в настроении позабавиться со своим котенком.
Если бы они случайно встретились в коридоре, то мужчина бы рассеянно его погладил и пошел дальше. Прикосновения нравились Гарри, но молчание… мальчику не хватало бесед. В то время, как другие в прайде относились к Избранному с почтением, Гарри не чувствовал себя особенным. Он чувствовал себя одиноким.
Нет, во время секса он чувствовал себя особенным. Он получал удовольствие, огромное удовольствие. В тот момент он точно знал, кому принадлежит. Но не сейчас. Сейчас он был просто одиноким мальчиком. Ребята его возраста, те, которых он оставил несколько минут назад, не могли избавить его от одиночества. Их было недостаточно. И, проснувшись, он понял, чего ему не хватает, тихо ступая в темноте.
Это и являлось причиной, по которой он находился здесь. Он хотел снова находиться рядом с человеком, который несколько часов назад заполнял его тело. Он хотел быть здесь желанным, возлюбленным, лежать рядом. Как Амрис и Грэйм.
Действительно ли эти мужчины были любовниками короля? А если так, то и он тоже? Или он был кем-то еще? Чего пока еще не понял?
С непонятно откуда взявшейся храбростью мальчик забрался на кровать. Голыми коленками он задел чье-то тело. Глубоко вдохнул и определил, что это Грэйм. Он прополз дальше, пока не наткнулся на чью-то руку. Уткнувшись лицом в ладонь, он осторожно лег, подложив ее под щеку. И свернувшись клубком, прижимаясь к бедру мужчины, затих.
Не понимая с чего вдруг, Гарри начал плакать. Его слезы скатывались по щеке, падая на ладонь мужчины. И тот проснулся, почувствовав запах соленой влаги.
Печаль, боль, тоска. Все это висело в воздухе. Люциус несколько секунд лежал неподвижно, пытаясь понять, что происходит.
В постели было четвертое тело. Весьма неожиданно. Маленькое, стройное, молодое. Здесь его котенок. В его спальне. Здесь, где котятам быть не положено. Никогда. Люциус резко сел, освобождая руку. Амрис тоже сел и уже потянулся, чтобы снять с кровати наглеца, переложить его на пол. Но король остановил Второго. Он изучающе всмотрелся в огромные зеленые глаза, наполненные тоской и слезами.