Пусть икс равен крокодилу
Шрифт:
– Она всегда удивляла меня, - ответила Сара Энн.
– Еще со школы. Я тогда не смогла ее решить и теперь не могу.
– Ну, у меня она много времени не займет, Эссэ, - сказал Грегори, игриво подтолкнув ее локтем.
– Перечислите мне, что дано в этой задаче и что требуется найти…
– Он ждал с ручкой наготове.
– Так вот, - сказала Сара Энн, уткнув подбородок в маленький розовый
– Есть две лестницы, которые пересекаются над аллеей. Одна прислонена к зданию на одной стороне аллеи, другая к другому. Одна лестница тридцати футов длиной, другая - двадцати, а место их пересечения в точности в десяти футах над аллеей…
– Хм-м, - Грегори кивнул.
– Что-нибудь еще?
– Только то, что каждая лестница в точности касается края здания и не вылазит наружу. Нужно найти ширину аллей и высоту зданий.
Грегори хохотнул.
– Сама простота. Здесь потребуется самое минимальное знание тригонометрии.
Сара Энн выпучила глаза:
– Ой, какой же вы умный! Грегори вспыхнул и покачал головой.
– Чепуха. Понимаете, на самом деле у нас просто есть два прямоугольных треугольника с общим… Э-э… - он покраснел еще больше - …бедром.
Сара Энн жеманно хихикнула и оглянулась.
– В любом случае, - Грегори засунул палец за воротник и сглотнул, - применение теоремы Пифагора…
– Какой умный!
– …э-э… быстро даст нам ответ.
– Скорее бы, - вздохнула она, перебирая его волосы, а Грегори принялся применять к задаче свои познания в алгебре, тригонометрии и теореме Пифагора.
Через три часа он с покрасневшими и горящими глазами, промокшим и просоленным от пота воротником и спутанными волосами все еще сражался с лестницами в аллее.
– Не понимаю, - покачал он усталой головой.
– Задача кажется такой простой… Она должна быть простой!
– Со стоном разочарования он скомкал стопку исписанной бумаги и швырнул комок на ковер.
– Чистой бумаги!
– прохрипел он. Его дрожащая рука потянулась к стакану с водой.
– Уже решили?
– улыбнулась Сара Энн, протягивая ему чистую бумагу и новую бутылочку чернил.
– Еще нет, - нетвердо ответил он.
– Но решу!
снова и снова, пока…
Через полчаса ручка выпала из его онемевших пальцев и разбрызгала по чистому листу темные, поблескивающие кляксы.
– Я должен отдохнуть!
– прохрипел он ей.
– Моя голова… я слишком усердно думал. У меня кружится голова от напряжения и сосредоточенности.
– Саднит каждое нервное окончание?
– заботливо спросила Сара Энн странным голосом.
– Каждый синапс дрожит так, будто сейчас полностью разрушится. Весь мозг готов взорваться, если нагрузить его еще хоть чуть-чуть? Ты стоишь на самом краю обрыва, готов броситься в пропасть?..
– Именно так, - пробормотал Грегори, тщетно пытаясь поправить очки.
– Хорошо, - сказала Сара Энн.
– Грегори… Посмотри!
Она внезапно встала во весь рост и сбросила свое розово-коричневое одеяние. Грегори посмотрел.
– А-а-ах!
– пролепетал он, и все нейроны и ганглии внутри его черепа расплавились и взорвались.
– …так что, как вы видите, - сказал преподаватель, скрывая зевок, - у нас есть что-то общее с крокодилами. Наше существование поддерживает ментальная энергия,
которую нужно выкачивать из живых существ, но наши мозги наподобие безъязыкового крокодила, не способны "жевать", как вы все знаете. Естественно, должен быть предусмотрен предварительный процесс гниения, чтобы высвободить мысленные волны, которые мы сможем переварить…
На коробочке селектора на стене классной комнаты замигала голубая лампочка.
– Только что к магнитному причалу подлетел разведывательный корабль Сары Энн, - произнес чей-то голос. Лампочка погасла.
– Ага, - довольно сказал преподаватель, и вся аудитория оживилась, по ней пробежал шепоток.
– Все свободны. Встречаемся здесь же после обеда.