Пустая карта. Уравнение измены
Шрифт:
Дочка тут же возникла на пороге.
– Ты что натворила? – грозно осведомился Стрельников. – Испортила мамину косметику…
– Я хотела, чтобы ты стал касивым, – обиженно протянула малышка, приготовившись зареветь.
– А до этого… преображения я, по-твоему, был страшным? – рыкнул Витольд.
– Да, – плаксиво заявила Ева. – Мама на тебя смотлела и хмулилась, а сейчас улыбается.
– Весомый аргумент, – в сердцах крякнул Стрельников и направился в ванную.
Глава 17.
Маше казалось, что он мылся целый час, но все равно, когда вышел, по лицу виднелись перламутровые блестки.
– Ты почему заснул? – улыбаясь, поинтересовалась Маша.
– Не знаю, может, жара или усталость сморили, – хмыкнул Витольд, а про себя чуть не закричал:
«Да я ночи напролет думаю, как вернуть тебя!»
Но говорить ничего не стал, а вместо этого обалдело воззрился на свои руки.
– Помоги мне, Мэри. Пожалуйста!
Маша посмотрела на ногти мужа, накрашенные розовым лаком, и задумчиво заметила:
– Как она умудрилась накрасить, пока ты спал? И флакон лака на террасе валяется. Не понимаю…
– Мы там красили. Сначала я ей, а потом она мне. Знаешь, как старалась!
– Ты позволил Еве накрасить себе ногти? – изумилась Маша. – Ты?!
– Ну да, мы так развлекались, – смущенно заметил он. – Только никому не рассказывай. Это наше. Семейное.
– Как скажешь, – хмыкнула Маша, протягивая мужу ватные диски и бутылочку с жидкостью для снятия лака. – Только ступай на террасу.
Когда Витольд вернулся обратно в дом, жена отчитывала Еву.
– Я тебе уже объясняла, что мою косметику брать нельзя, – строго, по-чапаевски, учила малышку Мэри. – Я говорила тебе, что красить других людей, когда они спят, нехорошо.
Ева, потупившись, сидела рядом и теребила оборку на майке.
– А кому она еще красоту навела? – поинтересовался Витольд, улыбаясь.
– Твоей сестре, – хором сообщили домашние.
– У Эльзы болела голова, она выпила таблетку и уснула. А пиявка ей накрасила губы голубыми тенями, а темно-коричневыми под глазами. Прям как восставшие из ада или зомби-апокалипсис, – засмеялся Леня. – Тебе еще повезло!
– А еще под носом намазала тушью, – грустно добавила Маша. – И волоски на верхней губе окрасились в черный цвет. Я перекисью водорода еле вытравила.
– Значит так, народ, – пытаясь не засмеяться, предложил Витольд. – Еву с этого момента считаем выздоровевшей, поэтому вы двое, – он указал на детей, – вечером остаетесь сами. А мы с мамой идем на закрытие симпозиума и банкет.
– Оставим их одних? – негодующе воззрилась на него Мэри. – Ты с ума сошел!
– Ничего подобного, – остановил жену Витольд. – У нас взрослые умные дети. Они будут есть пиццу и смотреть мультики. А если кто-то совсем маленький, – Стрельников внимательно посмотрел на дочку, – то перед уходом положим спать, дадим маминого молочка.
–
– Особенно ты, пиявка! – хмыкнул брат.
Глава 18. Часть 1
«Удивительный человек!– раздраженно думала Маша, стоя под душем. – Из любой ситуации умудряется получить выгоду. – Она нанесла на волосы бальзам и принялась втирать изо всех сил. – Банкет. Будет тебе банкет! Получите и распишитесь!»
– Ты решила выдрать себе все волосы или немного оставишь? – послышался рядом ехидный голос.
Маша чуть не свалилась от неожиданности. Она откинула назад мокрые русые пряди, умылась и воззрилась на вероломного мужа, стоявшего около покрытой мозаикой душевой.
– Стрельников… – зашипела она. – Тебя сюда никто не звал. Убирайся!
– Я по делу, Мэри, – хохотнул он, жадно разглядывая жену. – Смокинг нужно повесить, чтобы разгладился от пара.
– Смокинг? – удивилась она. – Ты пойдешь в смокинге?
– Ну да, – пожал плечами муж, бабник и негодяй. – В чем же еще? А ты что наденешь?
– Сланцы и шляпу, – в сердцах бросила Маша и повторила: – Убирайся отсюда!
– Я просто тут постою, спинку тебе потру, – ухмыляясь, пробормотал Витольд, даже не подумав сдвинуться с места.
– Хорошо, – кивнула жена и отрезала жестко: – Оставайся, тогда я с тобой на банкет не пойду. Так понятно?
– Да, вполне доходчиво. – Муж отлип от стены и направился к выходу. – Хочешь, позвоню в какой-нибудь магазин, и они привезут несколько платьев на выбор.
– Не выдумывай, – вскинулась Маша. – И не бойся, человек в смокинге, я тебя не опозорю!
«Как моя собственная жена может меня опозорить? – хотелось ответить Витольду, но он промолчал. – Опозорить не может, а вот отказать -запросто!»
Он прикрыл дверь в ванную комнату и, войдя в холл, завалился на диван. Тут же притащилась Ева с книжкой.
– Поцитай! – скомандовала дочка, залезая с ногами на диван и укладываясь рядом. – А потом кайтинки покасим, да?
– На сегодня достаточно покраски, котенька, – рассмеялся Витольд. – Отдохни хоть немного.
Дочь, неохотно согласившись, открыла книжку на нужной странице.
– Папа, Дюймовочку!
– Хорошо, – смирившись, вздохнул Стрельников.
Когда Мэри вышла из ванной, уже по второму кругу шла Золушка. Витольд жалостливо посмотрел на жену и тихо пробормотал:
– Спаси меня, Мэри!
Жена подошла ближе и расхохоталась.
– Ума палата, Стрельников, – хохотнула она. – Ты зачем улегся на ту же подушку? Она вся в блестках. Иди мой голову, а то придешь на торжество нарядный. В смокинге и с перламутровыми волосами.
– Ева! Что ты со мной делаешь? – театрально воздел руки к небу Витольд.