Пустая карта. Уравнение измены
Шрифт:
«Наверное, изображает из себя медведя», – про себя усмехнулась Маша.
– Где все? – зевая, поинтересовалась у Агаты.
– Вадим с Виташей на работе, твои родители с детьми поехали к Никите в больницу. А маленькая хулиганка рисовала злую королеву, пока Сказочник не заявился…Вы помирились с Витом? – настойчиво осведомилась Агата.
– Так точно! – весело отрапортовала Маша и шутливо отдала честь.
– Ты его простила?
– Да!
– Почему?
– Потому что люблю, – пропела Маша и перевела
– Да ты чего, Маш? – удивилась Агата. – Он и приходит с ней поиграть или хотя бы повидать детей.
– О чем ты? – напряглась Маша.
Ответить Агата не успела, как на кухню, услышав голос матери, ворвалась Ева.
– Мама, мультики!– закричала она. Маша неохотно включила телевизор.
Следом с террасы зашел Сказочник. Внимательно посмотрел на свою любимицу.
– Красивая ты у нас, Машка, – заметил с гордостью.
– Давайте с нами завтракать, дядя Коля, – пригласила Агата.
– Завтракать, завтракать, – пропела Ева и потянулась за вареным яйцом.
– Ты уже кушала, – вздохнула Агата.
– Ну и фто?– деловито прошамкала девочка и снова повернулась к матери. – Мама, мультики, – повторила нетерпеливо. Маша переключила канал и застыла. Крупным планом показывали ее офис. Кругом царил кавардак. Перевернутая мебель, цветы. Кадры сменились репортажем с улицы, и Маша краем глаза увидела, как человека, имевшего явную схожесть с портретом, усаживают в полицейскую машину.
– О господи, – вздрогнула она, падая без сил в кресло. – Его арестовали. Значит, все закончилось!
Маша не знала, плакать ей или смеяться. Оторопь взяла только от мысли, что девчонки попали в переплет из-за нее. Но к счастью никто не пострадал. Она принялась названивать мужу, а в это время с экрана Майя Баженова рассказывала о пользе самообороны.
– Девчонки, бросайте фитнес, записывайтесь на айкидо! – повторила она с экрана.
– Она что, сама обезвредила бандита? – уточнил Сказочник и заметил горделиво: – Моя кровь!
А потом начал крениться на бок.
«Сердце, твою налево…», – успел подумать Баженов.
Агата ринулась к нему. Тут же расстегнула рубашку. Велела Маше включить сплит. А потом накапала капель в стакан. Заставила выпить. Вроде полегчало.
– Лежите тут, – скомандовала сердито. – Пока Майка или Витольд не приедут, никуда не отпущу.
– Будет еще медицинская сестра командовать начальником контрразведки, – фыркнул Баженов, даже не пытаясь встать. Видать, прижало сильно. – Посиди со мной, Маша, – попросил он. – Порадуй старика…
– Мы помирились, – скривила рожицу Маша, а Ева, усевшись рядом с больным, положила ручонки сначала на щеки, а потом на лоб.
– Выдалавливай, дедушка Коля!
– Конечно, – бодрясь пробормотал Сказочник. –
– И поиглать в медведя? – уточнила малышка.
– Ну, это само собой, – согласился он и серьезно поинтересовался у Маши: – Надеюсь, твой муж понял свои ошибки.
– Он не один виноват, – прошептала Маша. – Я тоже. Так зациклилась на детях, что не сразу поняла, когда потеряла Витольда. Думала, вышла замуж – и уже навсегда. И за эти два года поступала порывисто, как подросток.
– Главное, что вы осознали, как страшно лишиться друг друга. Кажется, еще вся жизнь впереди и столько времени в запасе. А потом не воротишь. И признаться захочешь, а уже некому. Даже поверить сложно, что не увидишь никогда родного лица. Не ощутишь тепло рук. Не посмеешься вместе дурацкой шутке. Ничего. Пустота. В жизни и на душе. Если любите друг друга, то и боритесь за свои чувства. Если ощущаешь, что в этом мужчине ты нашла тысячу других и никто тебе больше не нужен, горло перегрызи, но добейся своего. Не упусти! И если для него ты одна единственная, то ты же чувствуешь это. Понимаешь?
– Да, дядя Коля, – пробормотала Маша. – Понимаю.
– Вот и хорошо. Очень редко люди прощают друг друга. А еще реже любят. Говорят! Все говорят! А любовь – это дар, ниспосланный свыше. Когда любишь, паришь…
– Какой еще Париж, Коля? – раздалось от двери. Чапай быстро вошел в дом и сразу направился к Сказочнику – Ты чего тут разлегся, дорогой друг? Про Париж заливаешь.
– Сердце прихватило, пап,– доложила Агата. –Я Виташу и Майю вызвала.
– А скорую не додумалась? – огрызнулся Архипов и снова обратил все внимание на Баженова. – Колька, ты чего болеть удумал? Собирались же на рыбалку…
– Вы туда с начала девяностых собираетесь, – подала голос мамОля.
Маша слушала перепалку родителей, всматривалась в родные лица и тихо радовалась, что они с Витольдом, их дети – часть большой семьи. Вот дядя Коля не родня по крови, а как переживает за их счастье. Жаль только, Лида отбилась от клана. Но все еще поправимо. Если любишь, конечно…
Она вместе с детьми вышла в сад и тяжело опустилась на широкую деревянную лавку. Сын с племянницей принялись срывать черешню с нижних веток. А Ева бегала между ними и просила жалостливо:
– И мне! Мне солви!
А потом обеими ручонками запихивала в рот черные сочные ягоды.
Маша вгляделась в детские лица, озаренные азартом, перевела взгляд на перепачканную мордашку Евы. Дикая усталость словно охватила ее. Парализовала. И только одна мысль билась в голове.
"Все закончилось, но вот откуда этот самый Лавр узнал обо мне?!"
Из дома вышел расстроенный Чапай и, доковыляв к дочери и внукам, плюхнулся рядом.
– Ты чего, как с креста снятая? – пробурчал недовольно.