Пустая карта. Уравнение измены
Шрифт:
– Давайте сходим, – простодушно согласился дед, полностью заглатывая наживку. И оглядел внуков.
Ева болтала ногами, вылавливая вишни из сиропа, мало интересуясь самим мороженым. Ленька, как маленький мужичок, быстро расправился со своей порцией, а Надя ела, как особое лакомство, маленькими кусочками. Смаковала.
«Ей там мороженое не покупают, – про себя горько изумился Чапай. – Неужели у Лиды даже на это денег не хватает?»
Когда Леня доел свою порцию и залез в пиалу к Еве, на кухне появился Витольд. Поморщился то ли от яркого света, то ли от созерцания
– Вы чего тут? – поинтересовался, улыбаясь.
Чапай оглядел зятя, заявившегося в одних пижамных штанах. Крепкий торс, широкие плечи, ни грамма лишнего жира или обвисшей кожи. Настоящий мужик. Повезло Машке.
– Мы – патизаны, – сообщила Ева. – Завтра к собаськам идем.
– Зубы только почистите, партизаны, – улыбнулся Стрельников.
– А ты чего? – осведомился тесть.
– Мэри пить захотела, – пробурчал Витольд, потянувшись к бутылке с минералкой, оставшейся с вечера на столе. И в этот момент Архипов заметил свезенную кожу на пальцах и глубокие царапины на плече.
«Неужели дрались? Может, права малявка?» – ужаснулся Чапай, решив оставить разбирательства на другой раз. Без детей.
– Папа! – требовательно вскрикнула Ева. И Чапай увидел, как огромные голубые глаза наполняются слезами. – Вы с мамой дались!
– Дрались? – искренне изумился Стрельников. – Да с чего ты взяла, Ева? – Он подскочил к дочери, присел на корточки рядом. – Эй, малыш? Ну что ты придумала? Какая еще драка?
– Она услышала какой-то шум и нас всех перебудила, – пробормотал Леня. – Собиралась наверх бежать. Но мы ее убедили, что этого не может быть. Ты же всегда говоришь, что с девочками драться нельзя. – Сын посмотрел внимательно и добавил смущенно: – А вы точно не дрались?
– Нет, – заверил его Стрельников. – Ерунда какая-то.
– А почему у тебя костяшки свезены? – словно извиняясь, заметил Леня и глянул исподлобья. – И на плече царапины…
– Об ветки поцарапался, – пробормотал Витольд и счел за благо перевести разговор. – Бать, а Еве мороженое нельзя. Она ангиной недавно болела…
– Закалять ребенка нужно, – проворчал Чапай и добавил незлобливо: – Иди уже, а то моя дочка там от жажды страдает.
Стрельников хмыкнул про себя от двусмысленной фразы.
– Не засиживайтесь, – бросил на ходу и помчался к жене.
Мэри дремала. Он наклонился над ней и в приливе чувств поцеловал ладошку. Мягкую и нежную. Жена встрепенулась, глянула сонно.
– Вит...– пробормотала, потянувшись к нему. Потом, медленно облизав губы, прошептала хрипло:
– Ты запыхался. Бегал к озеру?
Витольд почувствовал, как снова начинает пылать от желания. Но вспомнив о детях, жующих внизу мороженое, постарался успокоиться.
– Чапай оказался прав, ты изнываешь от жажды, – усмехнувшись, он уставился на жену, пьющую воду прямо из бутылки. Несколько капель пролились мимо и тонкой струйкой побежали вниз. Сначала по подбородку, потом по шее и затекли в ложбинку между грудей. Стрельникову хотелось облизать всю дорожку и снова заняться любовью. Но вместо этого он тихо рассмеялся,
– Жлахтишь как слон, – хмыкнул он добродушно.
– Ага.
Маша отставила бутылку на тумбочку и осведомилась изумленно:
– Как ты умудрился среди ночи поболтать с папой?
– У нас на кухне формируется партизанский отряд, в просторечии именуемый бандой.
– И кто же командир?
– Твоя дочь. Настоящая бандерша. Ну и Чапай – идейный предводитель. Надя с Леней – простые исполнители.
– На кухне? Что они там делают? – изумилась Маша.
– Едят мороженое, строят планы по захвату мира и собачьего питомника. Обсуждают нас с тобой.
– Еве нельзя мороженое, – на автомате пробормотала жена. – Нужно пойти разогнать эту компашку.
Она уже приподнялась с кровати, но муж остановил ее.
– Погоди,– фыркнул Стрельников, притягивая жену к себе.– А то придется объяснять, кто из нас кого бил?
– Что?
– Мы шумели, а Ева услышала и решила, что мы деремся. Разбудила своих подельников и деда. Чапай, как настоящий стратег, сделал отвлекающий маневр. Поманил мороженым и увел подальше. Меня подвергли допросу из-за ободранных костяшек,– Витольд повернул ладонь тыльной стороной. – И за поцарапанное плечо.
– Где ты умудрился?
– Кулаком дал в нос одному уроду. С ножом на меня напал. А предплечье исцарапала ты.
– Боже, Витольд, это орудует одна банда? – жена воззрилась на него округлившимися от страха глазами.
– Не знаю, мое сердечко, может, просто совпадение, – лениво заметил Стрельников, пытаясь уйти от объяснений. – Хотел увезти тебя в отпуск, пока эта проблема не разрешится, но не получится. Мне нужно лететь в Питер. Еще два месяца назад пообещал ассистировать профессору Ажогину. И отменить невозможно, подведу человека.
– Возьми меня с собой. Пока ты там будешь оперировать, я по городу погуляю, -предложила Мэри, глянув лукаво.
Витольд, сжав жену в объятиях, принялся целовать. А потом, отдышавшись, хохотнул:
– Мэри, умница! Отличная идея! Только ты и я. Детей дома оставим, а то услышат еще что-нибудь…
– Позорище, – прошептала Маша, качая головой. – Теперь папа обо всем догадается.
– Он что, не знает, откуда дети берутся? – прыснул от смеха Стрельников.– Мэри, умоляю!
– А что подумают партизаны, Вит?
– Леньку разбудили сестры. А Надю – Ева. Саму Пиявку легче всего сбить с толку. Не переживай.
– Папа точно подколет, вот увидишь.
– Давай спать, мое сердечко. Пока отряд на вахте, нам ничего другого не остается,– Витольд, тяжело вздыхая, чмокнул Мэри в висок. Она, устроившись в кольце его рук, легко провела ладонью по его плечам и, уткнувшись носом в грудь мужа, провалилась в глубокий сон, совершенно забыв, что так и не дозвонилась Лиде.
Валерий Павлович Гурьянов вернулся домой ближе к полуночи. Ужасно хотелось спать. И есть. Жрать, наверное, больше. Жена позвонила в конце дня. Предупредила, что отцу стало плохо, и она останется в Кирпичниках.